– Полагаю, даже в том, что ты делаешь, имеются положительные стороны и отрицательные тоже!! К слову сказать, ведь это ты виновата, что по собственной воле принесла его, ты согласна?!

– Я...я разозлилась... Сакура-кун, ты... я разозлилаааась...!!

И тут раздался звон колокола, возвещающий начало утреннего классного сбора.

– Хотя все совсем не так... хотя все совсем не так, ладно...

Докуро-тян заплакала навзрыд.

– Чтоо...? Это - правда...?!
– стоя перед все еще открытым холодильником, расположенным в кухне, я обернулся к маме.

– Да, правда, - ответила она.

– И тот водитель недавно принес вот это?

Оказалось, что на столе лежит набор кондитерских изделий.

– Значит... Докуро-тян...
– произнес я, затаив дыхание и развернувшись к холодильнику.
– Докуро-тян спасла того щенка, который, казалось, будет сбит машиной?!

– Миленькая девочка с нимбом над головой - разве может быть иной вариант? Докуро-тян оказалась там очень вовремя, - сообщив это, мама улыбнулась, смывая мыльную пену со стакана.

– Это же...
– я как-то забыл, что собирался выпить клубничного молока, с силой захлопнул холодильник и взбежал по лестнице на второй этаж.

Комната выглядела так, словно бы в ней никого нет, и это не соответствовало действительности. В стенном шкафу, запершись, сидела Докуро-тян.

Похоже, она испытала порядочный шок.

Именно так. Хотя эта девица спасла того щенка, я ей все так же не верил, и поэтому мы разбежались по разным углам...Я задумчиво почесал щеку, торопливо вернулся в кухню, где взял два стакана и клубничное молоко. Поставил это на поднос, добавил пирожные со взбитыми сливками, которые принес водитель грузовика, и поднялся по лестнице в свою комнату. Поставил принесенное на татами.

– Докуро-тян, я принес полдник, слышишь? Поедим вместе?

Реакции не последовало. И, тем не менее, я обратился к девице, которая находилась по ту сторону фусумы:

– Слышишь, Докуро-тян? Прости меня, я не знал. О том, что в действительности ты спасла того щенка из-под грузовика. Эй, открой.

Как же мне лучше поступить...?Пребывая в затруднении, я окинул взглядом комнату. На письменном столе валяется принадлежавший щенку ошейник, который разорвала эта девица...

– Ага, точно, - я просиял.
– Докуро-тян, ладно... в таком случае я стану щенком!! Твоим щенком, Докуро-тян! Эй, ведь это исправит твое настроение?

Вж...жжжих... фусума слегка раздвинулась, образовав щель.

– Ага...! Докуро-тян! Как замечательнооо... Докуро-тян, тебе ведь нравится подобное?! Пес-раб и все такое прочее!! Эй, гляди-гляди! Вот, я - щенок. А, наверное, лучше бы мне прицепить уши и все прочее? Ладно, все хорошо. Ладно, Докуро-тян, давай быстрее залезем вместе в ванну, а потом ты возьмешь меня к себе спать! Наконец-то!! Скоро это...

В тишине был произведен удар Эскалиборгом.

Фусума медленно закрывается...

– ПИ-ПИ-РУ-ПИ-РУ-ПИ-РУ-ПИ-ПИ-РУ-ПИИИ!

Демонстрируя жизнерадостность даже своим ангельским нимбом...

– Прошу прощения за беспокойствоооо!

...Докуро-тян энергично ворвалась в учительскую, и с тех пор уже почти прошло пять минут.

Беспокойство только усиливалось.

Если говорить точно, то сейчас - десять минут второго после полудня, время, когда вот-вот завершится дневной перерыв.

Закончив в аудитории переодеваться, мы с Докуро-тян направились в спортивный зал на пятый урок.

Тем не менее...

– Сакура-кун, извини, у меня ведь есть дело в учительской, - произнеся это, Докуро-тян зашла в расположенную в середине коридора учительскую, к которой она, должно быть, не питала большой симпатии.

Поэтому теперь я стою в коридоре перед комнатой для преподавателей.

"А Докуро-тян никак не выходит. Хватит уже",– и в тот момент, когда я протянул руку к двери, намереваясь заглянуть в учительскую...