— Блаттоптера, — прошелестел в ушах бесплотный голос.

— Что?! — Матвей был шокирован. — Тараканы?! Мы — потомки тараканов?!

— Увы — это так, сомневающийся. — Матвей не узнал голос, не похожий ни на голос инфарха, ни Монарха, ни Тараса Горшина. — Род человеческий возник благодаря эксперименту Монарха, изменившему генетическую программу Блаттоптера. Кстати, самого воинственного семейства из всех древних семейств Инсектов и самого многочисленного. Правда, после Изменения количество видов Блаттоптеридов сократилось до четырех тысяч, а человечество выделилось в отдельный отряд, который люди ничтоже сумняшеся отнесли к млекопитающим.

— Я никогда… не знал… не думал…

— Еще бы! — В голосе невидимого собеседника прозвучали нотки сочувствия.

— Человек — царь природы, венец эволюции! — и вдруг потомок самого мерзкого из насекомых — таракана! Фу!

Матвей понял, что над ним насмехаются, но не обиделся — слишком неожиданна была свалившаяся на голову новость.

— Почему произошло Изменение? Кто его спровоцировал: законы природы или разумная сила? Верны ли сведения, данные в книге русского философа Успенского?

— Отчасти. Подготовила Изменение разумная сила, диктующая в нашей части Вселенной законы природы.

— Кто? Арахниды? Апоиды-пчелы, формикоиды?

— О нет, вообще не Инсекты. Эту силу можно назвать Аморфами. Когда-нибудь вы получите исчерпывающую информацию об Изменении и его причинах, если захотите пройти Путь Истины до конца. А вот выбор Пути — за вами.

— Я хотел бы уяснить себе причины Изменения.

— Объяснения потребуют усилий и времени.

— Я не тороплюсь.

Фокус видения панорамы строительства несколько сместился; теперь Соболев видел, что тот, чьими глазами он смотрит на Сфинкса, стоит на громадной летающей конструкции, напоминающей плоский ажурный блин.

— Кстати, — спохватился Матвей, — почему у Сфинкса, сохранившегося до наших дней, всего четыре лапы и нет крыльев?

— Его изуродовали еще до фараоновой волны достраивания пирамид жители континента второй волны людей, уже мало похожих на львов. Историю переделывали не однажды, не только в двадцатом веке.

— Извините, с кем я имею честь общаться? Чья линия связи пересекла мой сон на этот раз?

Невидимый собеседник Соболева рассмеялся, луч зрения сместился еще, и Матвей увидел рядом существо, в котором нетрудно было угадать современника строителей Сфинкса. Разве что он был больше похож на человека современного. Лицо же этого удивительного существа так напоминало лицо Светлены, инфарха, Будды и Тараса Горшина, что Матвей невольно подался вперед.

— Вы… инфарх? Или Тарас?!

Незнакомец в странном балахоне, отливающем шелковистой зеленью камня, снова рассмеялся.

— Как вы любите определенность! Нет, я не Тарас. И сон ваш — не пересечение линий связи других реальностей между собой, а прямая трансляция.

— Чья?!

— Людей Внутреннего Круга. Мы считаем… к сожалению, не все, что вам эта информация пригодится в будущем. Но я не живое существо, а лишь проекция реального существа на ваше подсознание. По сути, вы разговариваете сами с собой.

Помимо воли Матвея фигура его визави отвернулась от собеседника, и он снова с содроганием увидел прекрасное, чуть ли не живое лицо Сфинкса и жуткую скульптуру перед ним. Строительство продолжалось в том же темпе, были уже готовы крылья и круп, оставалось сделать только лапы.

— Самое первое чудо света! — невольно подумал Матвей.

— О да, — согласилась «проекция» человека Внутреннего Круга. — Культуры Инсектов достигали в свое время очень высокого уровня, целиком основанного на интеллектуальных соображениях пользы и выгоды. Без мистики, эзотеризма и воображения. Они осуществили порядок вещей, полностью подчиняющий индивида интересам общества, то есть заблокировали всякую возможность развития личности.

— Из-за этого Аморфы и сделали Изменение?

— Браво! Вы догадливы! В общем, да, из-за этого. Культуры Инсектов — все, без исключения! — стали культурами разрушения, культурами методов и средств насилия над личностью… как, к слову, и человеческая цивилизация. Так что не исключено, что когда-нибудь произойдет новое Изменение.

— И человечеству придет конец!.. Если только Монарх не заступится и не проведет частный эксперимент по трансформации вида хомо сапиенс. Но… постойте! Как же Монарх смог предотвратить Изменение древних тараканов, если он сам является их потомком?

— Кто вам такое сказал? Монарх — не человек и не иерарх, он — один из Аморфов, может быть, самый первый из них… и последний.

— Неужели это… правда?!

— Истинный крест!

— А я считал его… О Господи! Теперь понятно, почему он за гранью Добра и Зла. И все же мне неясно, почему Аморфы решили провести Изменение.

— Приведу лишь один пример. В термитнике «боги» управления превратились в ненасытных чудовищ: чем больше им давали, тем большего они требовали — до тех пор, пока индивид не становился абсолютно нищим, больным и в конце концов не уничтожался. По сути термитник — прообраз фашистского концлагеря. Подобная тирания не имеет аналогов в мире даже среди остальных насекомых. Люди, к счастью, с концлагерями покончили, у них благами цивилизации пользуются хотя бы приближенные к царям и правителям, а в термитнике, каким бы красивым и гармоничным он ни выглядел, — никто! Впрочем, это не главная причина Изменения. Основная вина Инсектов — создание методов разрушения и насилия, колеблющих все Мироздание! Каждый род разумных насекомых создавал свой специфический вид оружия, и в конце концов их вечные конфликты…