Она вздохнула и перевернулась на спину. Сладкая истома напомнила о недавних пылких объятиях. Да, Ричард ушел и оставил ее в одиночестве, но прежде сумел подарить ей восхитительные мгновения.

Речь, конечно, шла только о физической близости. Об эмоциональной связи пока говорить не приходилось, но со временем это можно будет исправить. У многих пар любовь рождается в браке.

Джульетта умылась, тщательно оделась и с душевным трепетом спустилась в утреннюю комнату. Увы, там супруга тоже не оказалось. Лакей, покраснев, доложил, что мистер Харпер еще спит, а дети уже позавтракали и отправились на длительную прогулку в обществе мистера Беркли.

Джульетта отпустила слугу и налила себе чашку кофе. Итак, в одиночестве проснулась, в одиночестве позавтракала. Неужели придется привыкать к такому распорядку?

Она машинально отломила кусочек тоста и постаралась обдумать, что же ее ожидает, однако углубиться в рассуждения не успела: в комнату вошел Ричард. Тост выпал из ее рук и шумно шлепнулся на скатерть рядом с пустой тарелкой.

– Доброе утро, Джульетта.

– Bonjour, mari.

Супруг озадаченно нахмурился, и она залилась краской. Ах, Господи, что за нелепое приветствие! Нервы подводят!

– Прошу прощения. Ты не говоришь по-французски?

– Говорю, но ровно настолько, чтобы прочитать в ресторанном меню название блюда – если это название не слишком длинное, а я не очень голоден.

Джульетта с облегчением улыбнулась:

– Я читаю без особого труда, вот только акцент ужасающий.

– А мне показалось, что прозвучало очень мило. Что ты сказала?

– Здравствуй, муж.

– Tres bien. – Он кивнул. – Bonjour…

– Femme, – подсказала Джульетта. – По-моему, так. Хотя в прямом переводе слово означает не «жена», а «женщина». Боюсь, если соберемся во Францию, придется учить язык.

– Зачем? – пожал плечами Ричард. – Не проще ли нанять переводчика?

Джульетта грустно улыбнулась. Решение логичное, но для нее неприемлемое. Самое интересное в любом путешествии – это отважные попытки объясниться на новом языке. И убедиться, что тебя понимают.

Ричард отошел от буфета, сел рядом и поставил на стол наполненную до краев тарелку. Яичница с беконом, жареная картошка, копченая рыба, тост с маслом и… черничный джем. Супруг с энтузиазмом занялся едой, а Джульетта поймала себя на том, что, не отрываясь, следит за его губами.

Такой простой, обыденный момент: всего лишь семейный завтрак. Но воображение рисовало эротические картины ночных поцелуев – страстных, жарких, сладостных. Порой казалось, что он готов проглотить ее целиком, примерно так же, как сейчас с завидным аппетитом поглощает завтрак.

Воспоминания о горячих прикосновениях и безумном наслаждении всколыхнули волну желания. Захотелось снова испытать восторг и счастье. Как можно скорее.

– Что-то не так?

От неожиданности Джульетта невольно вздрогнула.

– Нет, – тихо проговорила она, а про себя добавила: «Просто схожу с ума. Это всего лишь завтрак, а я сижу и умираю от вожделения».

Ричард внимательно посмотрел и вернулся к еде, а Джульетта тихо вздохнула и постаралась придать лицу спокойное, невозмутимое выражение.

– Хотелось бы обсудить ремонт главного дома. – Ричард отодвинул пустую тарелку. – Многое придется основательно переделать. Не могла бы ты назвать имя художника, оформившего парадную спальню?

Джульетта взяла чашку, увидела, что она пуста, и снова поставила на блюдце.

– Эту комнату украшала я – так, как хотелось нам с Генри.

Ричард удивленно вскинул брови.

– Надо же! А я и не знал. Мне очень нравится, но логично предположить, что теперь тебе захочется чего-то другого. – Он взял серебряный кофейник и налил ей кофе.

– Почему? – удивилась Джульетта.

Ричард посмотрел в глаза.

– Мое присутствие в этой комнате тебя не тяготит?

– Ничуть.

Ричард продолжал пристально смотреть, и она наконец поняла причину недоумения.

– Я там никогда не спала. Генри заболел еще до того, как закончился ремонт. А потом пришлось переехать в садовый флигель.

– Можно мне считать спальню своей – на то время, пока я здесь?

На миг Джульетта потрясенно застыла. Сразу два неприятных открытия. Во-первых, он не пригласил разделить супружескую постель, а во-вторых, оговорка «пока я здесь» предупреждала, что муж не собирается проводить в поместье много времени. И все же она нашла силы спокойно ответить: