А вот почему. Гражданская война 1918 г. в Финляндии — продолжение того, что началось еще осенью 1917 г., когда Финляндия была еще российской. И российский Балтийский флот до февраля 1918 г. базировался частично в Гельсингфорсе (Хельсинки). И расправы руководимых Раскольниковым и Дыбенко матросов над офицерами (и не только над ними) Финляндия хорошо запомнила. И не строила иллюзий, что ждет финнов, захвати их Сталин. Виктор Суворов утверждает, что товарища Дыбенко Финляндия помнит и сейчас (осенью 1997 г. — Д. В.) — сам, мол, ездил, проверял (Очищение. С. 76–77).

Итак, в Финляндии и Прибалтике Сталину армию пополнять было нечем. А как на территориях потенциальных противников?

Андрей Буровский много пишет о некрасивом, так скажем, поведении значительной части генералов Красной Армии в немецком плену. Всего было захвачено немцами в плен 79 генералов, из них 63 — до декабря 1941 г. Так вот, из этого числа 23 были казнены после войны сталинским судом за сотрудничество с врагом, а 10 получили приличные сроки. Таким образом, репрессиям подверглось более 40 % бывших пленных генералов (я так полагаю, Буровский говорит не обо всехрепрессированных генералах, поскольку за сам факт нахождения в плену посажены были все или почти все, но о репрессированных за дело. — Д. В.)«Цена «красным соколам» хорошо видна из этих цифр», — резюмирует он (Великая Гражданская война. С. 287).

Но разве немецкие генералы в советском плену вели себя лучше? Виктор Суворов удивляется тому, что в Нюрнберге повесили «штабных крыс» Кейтеля и Йодля, но не повесили реальных планировщиков плана «Барбаросса» — того же плененного в Сталинграде Паулюса, равно как исполнителей — Манштейна или Гудериана. Объяснение дается такое: Кейтель и Йодль отказались признать нападение Германии на СССР неспровоцированным и упорно стояли на том, что война была превентивной, тогда как остальные перечисленные согласились говорить то, что было угодно СССР. Суворов описывает, как после дачи «правильных» показаний Роман Андреевич Руденко кормит в своем кабинете Паулюса обедом: жри, сука, заслужил! А остальным генералам очень понравилось писать мемуары, в которых русские изображены слабыми, глупыми, к войне неготовыми, чего и хотел Сталин (Самоубийство. С. 296).

Причин такому поведению несколько. Начнем с того, что немецкие военные, в то время принадлежавшие в основном к дворянству, с самого начала невзлюбили нацистский режим, управляемый «выскочками» — Гитлером и компанией; не случайно тот же Кейтель, один из немногих немецких военных, ставший убежденным нацистом, получил от генералов кличку «Лакейтель».

Многие немецкие военные поначалу пошли на союз с нацистами, видя в них меньшее зло по сравнению с Веймарской республикой, руководителей которой они считали виновными в катастрофе 1918 г. Тут надо вспомнить, что в момент капитуляции Германии в Первой мировой войне 11 ноября 1918 г. военные действия еще шли не на германской, а на французской и бельгийской территориях, а благодаря военной цензуре население Германии до последнего момента не знало о катастрофическом положении армии и экономики. Поэтому многие (и особенно военные) поверили легенде о том, что Германия не проиграла войну, а ей нанесли «удар ножом в спину». Короче, военные разочаровались в республике и пошли к Гитлеру.

Но вскоре Гитлер их разочаровал еще больше. И стало расти число тех, кто высшим проявлением патриотизма по отношению к Германиистал считать измену нацистскому режиму.В первой книге я писал о тех, кто, желая Гитлеру поражения, одновременно не хотел и победы Сталина. Но немало было и таких, для которых девизом было «Хоть с чертом, но против Гитлера!»

Короче говоря, если «из коммуниста хороший нацист получается за две недели» (и именно это произошло со многими советскими генералами и солдатами в условиях разгрома 1941 г.), то почему не допустить обратную трансформацию, пойди война по сценарию Сталина?

Намекает Виктор Суворов и на возможность использования испанцев: по крайней мере в одном, а то и в нескольких воздушно-десантных корпусов было, например, немало испанцев (Последняя республика. С. 337–338).

Испания в Первой мировой войне не участвовала. В 1923–1930 гг. страна испытала на себе авторитарную (не тоталитарную!) диктатуру Примо де Ривера, в апреле 1931 г. произошла республиканская революция. Однако по-настоящему потрясения начались, когда в феврале 1936 г. в результате выборов победил блок левых партий, так называемый Народный фронт.

17 июля 1936 г. группа генералов во главе с Мола, которого после гибели сменил Франко, подняла мятеж против Республики. Франко поддержали Германия, Италия и Португалия, отправившие на помощь ему соответственно 50, 150 и 20 тыс. солдат; кроме того, на стороне франкистов воевало 90 тыс. солдат из Испанского Марокко (Военно-исторический журнал. 1986. № 7. С. 85) и 80 % собственно испанской армии (120 тыс. чел.) (Испания 1918–1972. М., 1975. С. 210), тогда как республиканцам помогал СССР. Фактическим руководителем Испании стал «генеральный консул в Барселоне» В. Антонов-Овсеенко, главным военным советником — Я. К. Берзин, начальник 4-го управления Генерального Штаба РККА. Всего в Испании проходили службу 2065 командиров РККА разных рангов (Военноисторический журнал. 1971. № 7. С. 77), включая таких перспективных, как Р. Я. Малиновский, К. А. Мерецков, Г. И. Кулик, Н. Г. Кузнецов, H.H. Воронов, М. И. Неделин, П. В. Рычагов, Д. Г. Павлов и другие, а кроме того, разведчики, диверсанты и т. д. — всего до 3000 человек. Кроме того, СССР направил в Испанию 648 самолетов, 407 танков и бронемашин, 1186 орудий (История Второй мировой войны. М., 1974. Т. 2. С. 54–55). Германия направила больше — 1650, 1150 и 2700 соответственно (Военно-исторический журнал. 1986. № 7. С. 86), но нельзя забывать, что побережье Испании было блокировано итало-германским флотом, а кроме того, СССР находился на другом конце Европы.

Как известно, кто платит, тот и заказывает музыку. Помощь СССР привела к резкому росту влияния коммунистов в руководстве Республики. И началась работа вполне большевистскими методами. Так, была ликвидирована марксистская партия Каталонии ПОУМ, не принимавшая коммунистических методов, по обвинениям в «троцкизме», хотя испанские троцкисты в нее не входили. Пока 29-я республиканская дивизия, укомплектованная поумовцами, воевала против франкистов, в тылу было ликвидировано беззащитное руководство партии. При этом полпред СССР в Испании Розенберг прямо давал руководящие указания коммунистам — членам правительства, кого и как ликвидировать (Конквест Р.Большой террор. С. 810).