– Есть вещи, которым не надо учить, но надо помогать обучаться. Самое главное ты узнаешь сам, если сможешь принять знания. Я буду только направлять. Кое-что объяснять. Кое-куда вести. Кое-где указывать путь.

– А других кандидатур на вакансию ученика колдуна не нашлось? – поинтересовался Стас.

– Нет. Ты подходил лучше всего.

– С чего бы это?

– Неприкаянный одиночка, не связанный ни с кем и ни с чем, – идеальный вариант.

«Вот, значит, кто я такой, – подумал Стас. – Неприкаянный одиночка, не связанный…»

– Да, это ты, – перебил его мысль Колдун. – Но дело не только и не столько в этом.

– В чем еще?

– В твоих приступах.

– А они-то тут с какого боку?

– Они – твой билет на эту лодку и твой самый главный козырь.

– Козырь? О чем ты?

– Ты всегда умел заглядывать туда, куда не могут заглянуть другие. – Илья смотрел на него немигающими неживыми глазами.

– Куда «туда»?

– На ту сторону.

– На какую «ту»? Это все ерунда, Колдун. «Там» я никогда ничего не видел.

– Потому что не умел смотреть. Теперь ты умеешь видеть больше, чем «ничего».

– Ага, умею! – фыркнул Стас. – Своего Двойника. И чем это мне поможет?

– Не только Двойника. Сейчас ты видишь меня и говоришь со мной. Это ерунда?

А ведь и правда… Никакая это не ерунда. Это…

– Так это все… сейчас… – Стас растерянно смотрел на Илью. – Это мой приступ? И ты – тоже мой приступ?

«Теперь они будут такими?! – промелькнула паническая мысль. – И такими тоже?! Раньше я просто вырубался на какое-то время, а теперь говорю с мертвецом».

Колдун молча кивнул, подтверждая то ли его слова, то ли его мысль:

– Ты теперь хозяин своих приступов, Станислав. Ты можешь вызывать их сам, контролировать, направлять и использовать.

– А может, это первая стадия безумия? – пробормотал Стас.

– Нет, это та сторона, которую ты, в отличие от других, можешь видеть уже сейчас.

Стас задумался.

– Та сторона – это мир мертвых?

– Это сказал ты, не я, – еще одна едва уловимая улыбка на бледных губах мертвеца. – У тебя есть особые способности, Стас. Они были и раньше, но раньше не было необходимости их развивать.

– А теперь?

– Теперь такая необходимость появилась. Нужно только научиться управлять своей уникальностью. И ты уже учишься.

Стас тряхнул головой. Он не понимал.

– Приступы – моя уникальность?

– На самом деле теперь это не приступы, Стас. Это уже другое. Это твое особоезрение, особыйслух, особыечувства, с которыми ты просто не очень хорошо освоился и к которым не до конца привык. Но уже скоро.

– Скоро что?

– Скоро освоишься и скоро привыкнешь.

«Бум-м!» – колотушка Колдуна ударила в бубен.

«Бум-м-м!» – отозвался гулкий удар. Снаружи, в запертый люк.

Стас невольно повернулся на звук.

Интересненький эффект! Эхо от бубна не покатилось по коридору, а садануло из ДУК-камеры.

«Так вот что стучалось там, – промелькнуло озарение. – Эхо от бубна, в который бьют здесь».

Стас повернулся к Илье. И никого не увидел.

Он невесело усмехнулся. Хорошо быть призраком: появляешься, где хочешь и когда хочешь. И когда хочешь – исчезаешь. Очень удобно.

Или Колдун – это все-таки не призрак, а банальный глюк?

Стас снова посмотрел на люк ДУК-камеры.

Так, а это что такое? Еще одна галлюцинация?

На поверхности люка проступили очертания ладони. Одной. Потом второй. Будто кто-то снаружи продавил и раздвинул металл…

Может, кто-то все-таки ломится в субтеррину из подземных глубин? «Из глубин, из глубин, из глубин», – тревожно билось в голове.

И может, это вовсе не Колдун?

Следы от рук втянули металл в себя. Превратились в четкие отпечатки на надписи «Не прислоняться». При этом следы закрыли, порвали и стерли «не» и «ся». Осталось «прислонять».

К чему бы это?

«Руки», – снова послышался голос Колдуна и – снова в голове. Стас огляделся. Да, только в голове. Рядом с ним Ильи не было. Но голос явно принадлежал Илье. Стас успокоился.

«Прислони руки, Станислав».

Ладно. Стас шагнул к люку. Теперь страха не было вообще. Было любопытство и ощущение важности… нужности, неотвратимой необходимости происходящего.

Его ладони легли на контуры чужих. Совпали идеально. Настолько идеально, что…