– Бандит ловко провел нас! Назад! – скомандовал Чупати.

Вернулись к тому месту у ручья, где отчетливо виднелись следы. Кантор внюхался в них.

– Ищи, Кантор, ищи!

Кантор побежал вниз по течению ручья и вскоре снова напал на след. Чупати торопил солдат, чтобы они не отставали. Где-то неподалеку раздался паровозный гудок. Чупати жестом подозвал пограничников и узнал, что до ближайшей железнодорожной станции четыре километра. Посмотрел на часы: стрелки показывали пять минут четвертого.

– Когда будет первый утренний поезд? – спросил Чупати.

– Примерно в половине пятого, – ответил один из пограничников.

Внизу из-за склона холма показался дымок паровоза.

«Опоздали», – мелькнула догадка у Чупати. Но он тут же успокоился, так как прошел не пассажирский, а товарный поезд. Тропка вела к железнодорожному полотну, возле которого протекал ручей. У ручья Кантор снова напал на след и дал знать об этом хозяину, радостно завиляв хвостом. Слева виднелась сторожка железнодорожника, справа на путях стоял товарняк.

– Сообщите в центр по радио, чтобы на соседних железнодорожных станциях обратили внимание на незнакомца, – сказал Чупати радисту.

Догнав Кантора, Чупати снова пристегнул к его ошейнику поводок, так как пес рвался к домику железнодорожника. Обежав небольшой двор, Кантор остановился перед дверью. Чупати прижался к стене сторожки и, вытащив из кобуры пистолет, одной рукой нажал на дверную ручку. Кантор с рычанием бросился внутрь.

– Руки вверх! – крикнул Чупати, ожидая, что вот-вот может раздаться выстрел. Но выстрела не было.

Через секунду из сторожки вышел Кантор, держа в зубах тряпку, похожую на носовой платок. Он положил ее к ногам хозяина.

Из сторожки донесся тихий стон. Чупати быстро вошел туда и тут же раздался его голос:

– Ко мне!

На полу лежал привязанный к стулу железнодорожный обходчик. Он был в одном нижнем белье. Чупати ножом разрезал веревку, которой бедняга был привязан к стулу. Пограничники обошли снаружи сторожку. Кантор сидел в углу и наблюдал, как хозяин приводил в чувство обходчика.

– Ну, ну, очнитесь, – тряс беднягу Чупати.

Тем временем в сторожку вошли лейтенант и машинист с товарного поезда, стоявшего на путях.

– Господи, что это с дядюшкой Лайошем? – спросил машинист.

– Сейчас все выясним. Помогите нам. Дайте воды, – попросил старший сержант.

Холодная вода привела обходчика в чувство. Он тихо застонал и открыл глаза, соображая, где он и что с ним.

– Очнулись? Ну вот и хорошо. А теперь расскажите, что случилось, – приступил сразу к делу Чупати. – Когда вас связали?

– Ровно в два.

– Сколько их было?

– Один… высокий такой… забрал у меня пистолет… одежду… – проговорил обходчик и снова потерял сознание.

Чупати осмотрел голову пострадавшего и вслух заметил:

– Да, досталось ему.

В этот момент зазвонил телефон на стене.

Трубку снял лейтенант.

– Ты что, уснул там, что ли? – раздалось в трубке. – Как там товарняк?

– Можно пропускать? – спросил лейтенант.

– Конечно, можно. Я уже десять минут держу пассажирский на полустанке.

– Тогда подержи его еще немного и позвони в больницу, чтобы они немедленно выслали сюда машину «скорой помощи».

Диспетчер, говоривший по телефону, по-видимому, так и не понял, что тут что-то произошло.

Вошедший в сторожку радист доложил, что центр приказал оставить здесь одного человека, а остальным продолжать поиски нарушителя. Вспомогательная группа уже находится в пути.

Обходчик скоро снова пришел в себя и пробормотал:

– Высокий такой… Волосы светлые. Вооружен пистолетом…

Вспомнив о том, что он нарушил элементарное правило расследования, Чупати попросил пограничников и лейтенанта выйти из сторожки.

«Небось все следы затоптали», – подумал старший сержант.

– Ищи, Кантор, ищи! – сказал он своему четвероногому другу.

Обойдя всю сторожку, Кантор стал обнюхивать пол, затем стул. Вдруг он быстро замахал хвостом, показывая этим, что запах снова найден.

Выбежав из сторожки, пес направился к товарному составу. Чупати боялся, что Кантор может повести его по следам не нарушителя, а железнодорожника. Чупати успокоился только тогда, когда Кантор, обежав паровоз, свернул в поле. Стало ясно, что кончик носа собаки удерживает знакомый запах, как магнит железные опилки.