— Это единственный ответ, который ты можешь мне дать? — Эш со значением воззрился на него. — Через твой рассказ красной нитью проходит намерение спасти детей. Если бы не это обстоятельство, ты не решился бы на женитьбу. Очевидно, и девушка бы не стала связывать себя узами брака. Она пришла к тебе в надежде скрыться, залечь на дно.

— Мора сделает все ради детей. Она их обожает.

Едва эти слова слетели с языка Риордана, он осознал правомерность вопроса друга. Мора называла его выдающимся, испытывала к нему страсть, но ни разу не призналась в том, что любит его.

— Все ради детей? — эхом повторил Эш.

— Даже выйдет замуж за меня, как оказалось. — Риордан натужно сглотнул.

— А ты? Ты тоже готов ради блага детей жениться на женщине, с которой знаком всего лишь месяц?

— Шесть недель, — поправил Риордан.

— Ты уверен, что влюбился в нее, а не в решение проблемы? Будь откровенен с самим собой, Риордан, до сегодняшнего дня ты даже не знал ее настоящего имени.

— Это вовсе не означает, что мы должны бросить Мору на произвол судьбы. — Риордан вскочил на ноги и принялся быстро расхаживать по комнате.

— Разумеется, нет. Но тебе нужно как следует подумать, что ты собираешься делать впоследствии, — сказал Эш. — Если удастся доказать, что Вейл всего лишь охотится за трастовым фондом детей, тебе вообще не придется жениться. У Вейла больше не будет никаких оснований обжаловать завещание Эллиота. Что бы он ни предпринял в этом направлении, неминуемо вызовет подозрение, и, честно говоря, английское правосудие не любит идти против воли пэров.

Риордан понимал, что друг говорит со знанием дела. Отец Эша оставил потенциально опасное завещание, в котором назвал управляющих имением до тех пор, пока будет жив его старший сын. Брат Эша, павший жертвой нервного срыва, был умственно нездоров. Какой бы необычной ни казалась последняя воля покойного, она была подкреплена непогрешимыми фактами.

— Вижу, мои слова расстроили тебя, — произнес Эш. — Ты всегда принимаешься мерить комнату шагами, когда злишься. Я просто хочу, чтобы ты удачно женился. Ведь это раз и навсегда, Риордан. Ты же не хочешь однажды вечером за ужином, посмотрев на свою супругу, задаться вопросом о том, что ты здесь вообще делаешь и как докатился до такой жизни. Если бы на твой выбор не оказывали давление, был бы он точно таким же?

— Милорд. — Стоящий в дверях Филдинг склонился в поклоне. В руках он держал поднос. — Это оставили для вас у двери черного хода.

Риордан взял записку, написанную на толстой бумаге. «Значит, лично от Уилдерхема», — решил он. Нанятый человек нацарапал бы послание на тонкой дешевой бумаге, если он вообще оказался бы грамотным. Содержание письма не стало для Риордана неожиданностью. Он передал записку Эшу.

— «Оставьте Мору мне, и дети будут дома еще до наступления полуночи», — прочел Эш вслух.

Все легко и просто, только Риордан не мог согласиться на эти условия, не мог предоставить Мору судьбе, которую прочил ей дядя. Риордан любил Мору, и, хотя слова Эша были не лишены смысла, сейчас они не имели никакого значения. Любила ли Мора его? Возможно. Но наверняка он сможет узнать, когда найдет ее.

— Если мальчишка-посыльный ожидает ответа, передайте ему «Нет».

— Это все, милорд?

— Именно. Просто «Нет».

Ожидая прибытия Меррика и Эша, Риордан обошел весь свой дом, пытаясь привести в порядок собственные мысли, и полагал, что преуспел в этом. Его мысли упорядочились вокруг Моры. Каждая комната была наполнена ее незримым присутствием, дом хранил воспоминания о ней. За то время, что она провела в Чатем-Хаус, она успела на всем оставить свой отпечаток. Вот гостиная, где Риордан рассмешил ее так, что у нее пошло носом бренди. Вот столовая, где они занимались любовью, прижавшись к стене. Здесь же он впервые стал заигрывать с ней, а она организовала для него званый ужин. Вот салон, в котором она очаровала его гостей. Лестница, по которой она спускалась под его пристальным взглядом. Кабинет, где он поцеловал ее в первый раз, библиотека… список можно было продолжать до бесконечности. Имелись и другие места, которые безвозвратно изменились для Риордана. Он никогда не сможет пойти к «Гантеру», не вспомнив при этом, как осветились глаза Моры, когда она ела шоколадное мороженое. Не сможет запускать воздушного змея без того, чтобы не вспомнить их день в парке.

— Скажи уже что-нибудь.

Спрятав руки в карманы, Эш покачивался с мыска на пятку и обратно.

Риордан улыбнулся:

— Идем со мной, Эш. Пока мы ожидаем возвращения Меррика, я бы хотел показать тебе свой дом и поделиться некоторыми впечатлениями.

Эш посмотрел на Риордана так, будто тот предложил ему отправиться в Бедлам [19] .

— Я видел Чатем-Хаус прежде, и не думаю, что мне захочется слушать о твоих… э-э-э… впечатлениях.

— Еще как захочется.

Он покажет Эшу Чатем-Хаус и расскажет о том, какие изменения произошли в доме благодаря Море. Тогда у Эша не останется сомнений относительно истинных чувств Риордана.

— Хочу, чтобы ты знала, мы сделали графу предложение, от которого невозможно отказаться.

Заслышав знакомую вкрадчивую интонацию, Мора подскочила на месте.

Сердце ее упало. Уилдерхем здесь! Осторожно, чтобы не разбудить детей, она повернула голову, силясь рассмотреть в тусклом свете комнаты человека, которому принадлежал этот голос. Сесилия и Уильям спали подле нее, изнуренные выпавшими на их долю суровыми испытаниями и страхом. Мора мягко высвободилась из их объятий и поднялась на ноги, пытаясь не показывать, как сильно напугана. Все оказалось гораздо хуже, чем она предполагала. Она была во всем не права. Не дядя разыскивал ее, а Уилдерхем.