Шрифт:
— Мы думали, без сознания… — говорит Елизавета Николаевна. — Мы бутылки…
— Уберите ваши бутылки.
— Как — мертва? — повторяю я.
— Как мертва? Умерла.
Умерла… Я отхожу к двери, прижимаюсь виском к косяку. Умерла?.. Вот это — вся жизнь?.. Это — ВСЯ ЖИЗНЬ?!.
Птицы летят на выход
Гришаев Андрей Робертович родился в Ленинграде в 1978 году. Окончил Ленинградский электротехнический институт. Автор поэтической книги “Шмель” (2006). Лауреат премий “Нового мира” (2007) и “Знамени” (2009). Живет в Москве.
* *
*
О, печаль,
О, птичка на проводе.
Золотая даль,
И близкое в золоте.
Ягоду сорвёшь —
И тает, и таяло,
Таяло когда-то, да все растаяло.
Вот оно, настоящее,
Между сорвёшь и таяло,
Каменное, молчащее,
И летишь по проводу.
Что же ты со мною — ушла, оставила.
Я звоню по поводу…
Облака большие,
Небо движется,
Лес внезапный
Выплывает из золота,
Тени опускаются,
Легче дышится
На окраине большого города.
* *
*
Знаю я, что Дёмин хилый
Иванову не родня.
В Иванове столько силы,
Что и мёртвые воскресли,
Встали бледноватым строем,
Тихо смотрят на меня.
По ведомству Дёмина мышь
По ведомству Дёмина моль
По ведомству Дёмина пыль
По ведомству Дёмина ноль
Но и всё же, и всё же
В свете оконном пустом
Дёмин, чем-то на птицу похожий,
Вдруг поводит крылом.
И встаёт Иванов с постели,
И с гримасой убийцы —
Взмах — и мёртвые все взлетели,
Полетели как птицы.
* *
*
Отчего становится всё нежней
Походка лета, осень за ней,
Жарим шашлык, и дымок всё тоньше, синей.
Так просто пройти, травы не смяв,
Невидимкой в штанах и рубашке став,
Те, кто уходит, правы, а я не прав.
Вот и лес постепенно сходит на нет,
Водянистый говор, лиственный бред,
К берегам небольшой воды,
Истончается всё. Остаётся: сон?
Пограничный свет, комариный звон,
Двух ключей поворот — и ты.
* *
*
Так он умер четыре года назад. Я в шоке была.
Как? Я же его видел,