— Ну и враки! — сказал Пустомеля.

— Да уж, на что Пустомеля иногда приврать любит, но таких врак даже и он бы не выдумал, — сказал стоявший рядом Шмунька.

Удивительно — когда малышей было много, красота Бабаяги на них совсем почти не действовала. Но стоило кому-нибудь столкнуться с ней на улице, как...

— Нужно ей искусственное дыхание делать, — сказал доктор Таблеткин. — Ну-ка, Тюбя, дай свой платок!

Художник Тюбя передал Таблеткину шейный платок.

— Будем делать искусственное дыхание методом «рот-в-рот», — стал объяснять Таблеткин. — Это каждому полезно уметь. На рот кладется платок, чтобы пациент не заразился. Затем двумя пальцами ему зажимается нос, и через открытый рот вдыхается воздух.

Ученый Знайка, Винтик, охотник Патрон и другие малыши стали вокруг Бабаяги, чтобы делать ей искусственное дыхание.

— Но ведь она и так дышит, — удивился Пустомеля, — зачем же искусственное дыхание?

— Пожалуйста, не надо мне искусственное дыхание, — взмолилась Бабаяга и заплакала.

— Ничего, что дышит, — она может в любой момент перестать, — сказал Таблеткин. — Она сама не понимает, что это нужно, а наш долг ей помочь.

В это время из-за кустов выбежала Кнопочка. Она держала наперевес огромную корягу.

— А ну, пошли все отсюда к чёрту! — громко закричала Кнопочка и так замахнулась корягой, что Таблеткин со Знайкой отпрянули назад, а испугавшийся Сиропыч упал в воду. Юбка у Кнопочки сбилась на бок, волосы растрепались, и вообще, вид у нее был страшный. Таблеткин, к которому ближе всех подступила Кнопочка, понял, что сейчас она его огреет корягой по голове. Он сделал шаг назад и сказал:

— Не хочет — не надо! Мы насильно никого лечить не собираемся.

— Пойдемте, товарищи, у нас и так полно дел! — сказал Знайка.

— Вот и проваливайте поскорее, — мрачно изрекла Кнопочка.

Размахивая корягой, она разогнала зевак, чтобы Бабаяга могла спокойно отдохнуть. Подруги Кнопочки Мошка и Капелька принесли всякой еды, расстелили покрывальце и устроили небольшой пикник, чтобы накормить Бабаягу.

А Hиктошка, посидев на пенечке и набравшись сил, побрел к своему дубу, где у него тоже было припасено поесть. Ведь орехи, которыми он собирался позавтракать, все растерялись в болоте.

Глава шестая. КАК HИКТОШКА ВСЕ-ТАКИ ПОЛЕТЕЛ НА ВОЗДУШНОМ ШАРЕ, НО ЭТОГО НИКТО НЕ ЗАМЕТИЛ.

Hиктошке очень хотелось полететь на шаре, но получалось как-то неудобно. Позавчера утром, когда ученый Знайка собрал коротышек в столовой и рассказал им про воздушный шар, Hиктошка еще крепко спал в своей кровати, и его, как всегда, забыли позвать. А потом, когда он, ни о чем не подозревая, гулял в поле, то встретил Пустомелю, собиравшего одуванчиковый пух.

— Привет, — сказал Hиктошка.

— Привет, бездельник, — сказал Пустомеля.

— Разве я бездельник?

— А разве нет? Все работают, собирают одуванчиковый пух, а ты что?

— А зачем вам всем пух понадобился? — удивился Hиктошка.

— Ты что, разве не знаешь, что мы на воздушном шаре летим?

— Нет, — сказал Hиктошка. — Мне никто об этом не говорил.

— Это потому, что ты вечно отдельно от всех, — сказал Пустомеля. — Вообще не понятно, с нами ты живешь или нет. Вроде ты есть, а вроде тебя и нет.

«Да я есть», — хотел было возразить Hиктошка, но Пустомеля сказал:

— Ты какой-то не наш совсем. Нечего тебе с нами и на шаре лететь, потому что мы тебя совсем не знаем, тебя и не видно никогда. Мы только своих берем, ясно?

Hиктошка заморгал глазами. Он хотел что-то ответить, у него в голове появилось множество слов, которые ему хотелось сказать, но все они почему-то стали застревать в горле. Hиктошка почувствовал, что слезы вот-вот брызнут у него из глаз. А Пустомеля вообще был сегодня в плохом настроении. Потому что перед этим он поссорился и подрался со своим лучшим другом Шмунькой и у него болело ухо, по которому Шмунька его стукнул.

— А знаешь, кто ты такой? — спросил Пустомеля и сделал загадочное лицо.

Hиктошка молча помотал головой.

— Ты никто — вот ты кто, — засмеялся Пустомеля. — Поэтому тебя и зовут Hиктошкой!

Слезы закапали у Hиктошки из глаз, и он повернулся и побежал, а Пустомеля кричал ему вдогонку только что сочиненную дразнилку:

Никто- никто- Hиктошка

Гуляет по дорожке.

Никто- никто- Hиктошка

Споткнулась об картошку.

Никто- никто- Hиктошка

Упала на дорожку,

По никто- никто- Hиктошке

Ползет сороконожка!

Последних слов этой дразнилки Hиктошка уже не слышал. Он бежал очень долго, пока не устал, а потом долго шел не разбирая дороги через какое-то ромашковое поле. Белые лепестки ромашек хлестали его по щекам, а пыльца с их желтых головок забивалась ему в нос, и от нее так хотелось плакать! Тут никого не было, но Hиктошка все равно не плакал, и только слезы текли у него по щекам, но это ведь было от пыльцы. У него просто слезились глаза, а Hиктошка шел, размахивая руками и отбиваясь от ромашковых стеблей.