–  Ты чего, Емцов, рукколы объелся?
– попытался отобрать у приятеля стул Юрка Пулейкин.
– У нас не Средневековье!

–  И чего мы к ней прикопались?
– Пока приятели боролись, Влад незаметно отступил к дверям.
– Как ты собираешься ее затащить в мужской туалет?

Митька отвоевал стул и только после этого продемонстрировал приятелям перетянутые резинкой маленькие столбики петард.

–  Это что?

–  Это «Поцелуй смерти», - торжественно хмыкнул Емцов.
– Легко загорается. И дыма много. Мы ее подожжем - и тогда узнаем, что она за ведьма! Может, от огня ее колдовской дух сбежит, и Леонова станет нормальным человеком.

–  Если всплывет, то ты ее на кол посадишь. А если не сгорит - то… - попытался развить свою мысль про утопленниц Юрка.

–  Она же все заранее узнает!
– нервно крикнул от двери Муранов.
– Зачем ее вообще трогать?

–  А вот чтобы не узнала - ты украдешь у нее карты.
– Митька улыбался. Нехорошо так. С прищуром. Так добрые вожди смотрят на свой покорный народ. А еще такой прищур рисуют пиковым дамам на картинах.

Влад дернул головой, и глаза его нехорошо сузились.

–  Если ты струсил, можешь вообще катиться!
– процедил Емцов.

В дверь со стороны коридора постучали. Муранов шарахнулся к кабинкам. Ощерил в улыбке зубы.

–  Короче, стул я поставлю обратно в класс.
– Митька ловко прикрепил петарды к обратной стороне сиденья, выправил запал.
– Как достанете карты - начнем. Мы на пятом уроке опять в кабинете химии будем. Вот и устроим проверку.

Ничего не говоря, Влад выдернул из упора швабру, бросил ее к кабинкам и вышел из туалета. В дверь заглянула малышня из началки.

–  Вы чего здесь делаете?
– попытались высказать свое недовольство мальчишки. Но старшеклассники их не услышали.

–  Заложит, - проводил приятеля злым взглядом Митька.

–  Просто в следующий раз ты сам девчонок отвлечешь.
– Юрка осторожно поставил швабру на место.
– Не тебе же вчера больше всего досталось.

Митька ухмыльнулся. Свою порцию счастья он уже получил - до сих пор нормально наступить на ногу не мог. После вчерашней пробежки колено ломило, боль не давала ему уснуть. И все же он не сдается, решает проблему, в отличие от некоторых слабонервных типов, которые после первой же потасовки норовят спрятаться.

–  А ну, разошлись!
– Емцов океанским лайнером пошел сквозь толпу возмутившейся «молодежи» к выходу. Пулейкин пристроился в кильватере.

Доставая из портфеля учебники, Юрка вновь встретился с лукавым взглядом пиковой дамы. И тут его осенило. Карты не обязательно красть. Достаточно их подменить! Но перед этим новенькую колоду надо испортить. Следующая перемена наступила быстро. В течение всего урока Юрка подбирал компанию для игры.

–  В дурака сыграем?
– Юрка поудобнее устроился за своей партой и сделал приглашающий жест Коготкову. Андрюха радостно подсел к нему.

–  И мне раздай!
– Митька нервно потер ладони, недовольно покосился на Влада. Муранов смотрел в окно. И молчал. Молчал с прошлой перемены.

–  Что вы делаете?!
– ахнула борец за справедливость Вербицкая.
– В школе играть нельзя!

–  Леоновой можно, а нам нет?
– Руки у Пулейкина дрожали, но он выглядел упрямым, как молодой бычок.

–  Аня не играет! На ее картах вообще играть нельзя! Они же гадальные!

–  А наши - обыкновенные, поэтому с ними все можно делать!

К Пулейкину пришел туз, но порадоваться он не успел.

–  Игра в азартные игры в школе карается по закону, - жизнерадостно сообщил ребятам историк, Дмитрий Степанович.
– От двух до пяти двоек! С конфискацией!

Мальчишки бросились к своим местам. Юрка поспешно сунул рассыпавшуюся колоду в карман. Вот теперь - самое время заняться подменой. Гадают только на новых колодах, которыми еще никто не играл. Побывавшие в игре карты теряют свою магическую силу.

–  Емцов! Не садись!
– Дмитрий Степанович резко распахнул журнал.
– Ты, кажется, собирался мне сегодня отвечать?

И Митька остался у доски. И получил свою законную двойку. Впервые в жизни Юрка услышал, как бьется его сердце. Сильно. Быстро. Как будто выскочить хочет из груди. От двух до пяти. Мать его дома убьет! И без происков Андалузии будет понятно, что в будущем ему светит быть только дворником. О чем и твердит ему постоянно отец.

Урок истории закончился полным разгромом поляков. Теперь и Митька смотрел в окно.

Девчонки презрительно фыркали, словно предчувствуя что-то нехорошее. Аня колоду из рюкзака не доставала. Все перемены фанатки гадалки вились вокруг нее возбужденным пчелиным роем. Щебетали о своем, недовольно косились на Муранова. Влад сидел один, изучая пейзаж перед школой. Губы поджал, демонстрируя свое полное и окончательное онемение. Не посвященные в священнодействие мальчишки ждали развития событий: предсказаний или каких-то других чудес. Но Андалузия не спешила с прогнозами. И только белый лист бумаги, лежавший на ее парте, резал всем глаза.