— Это не удивительно.

— Почему?

— Ты же у нас москвичка.

— С чего ты взял?! Я, между прочим, родом из такой дыры, что тебе и не снилось!

— Надо же… Не думал, что в провинции встречаются такие вот дамочки.

— Они только в провинции и рождаются, — засмеялась я. — Коренные москвичи — народ пассивный, а нас жизнь заставляет бороться за место под солнцем.

— Валя, я не хотел тебе говорить, но ты должна знать… Только обещай, что не будешь плакать, тебе нельзя.

Я вздохнула:

— Говори.

— Златкина мать выбросилась с восьмого этажа.

— Как?

— Сегодня в «Криминальных новостях» показывали. Приехала на работу в лабораторию… Вышла на балкон и бросилась вниз… Я как фамилию услышал, так сразу понял, что это она.

— А может быть, ей кто-нибудь в этом помог?

— Нет. Чистое самоубийство.

— С чего ты взял?

— По телевизору сказали.

— Никогда не верь тому, что печатают в газетах и говорят по телику.

— Почему?

— Потому что я говорю тебе это как профессиональный журналист. Знаешь, сколько я вранья в своих статьях опубликовала? Целую кучу!

— Ты что, и в самом деле считаешь, что ей помогли умереть?

— Я ничего не могу утверждать, но как версию принять можно.

— Да, но кому понадобилось ее сбрасывать? Да еще белым днем!

— Это только предположение. Она так сильно любила дочь, что, может, и в самом деле решилась с жизнью расстаться. Жалко. Понимаешь, она была очень компетентным ученым. Я верила в нее. Мне всегда казалось, что именно Златкина мать разрешит проблему СПИДа.

Я не заметила, как уснула. Наверное, была слишком слаба, чтобы долго беседовать, и слишком возбуждена. Проснулась я оттого, что кто-то тряс мою руку.

— Валя, проснись, приехали. Два часа ночи. Давай, вылезай. У тетки заночуем, а утром я устрою тебя в больницу.

— А сейчас мы где?

— У теткиного дома.

Через пятнадцать минут я уже лежала в кровати, аккуратно застеленной теткой Валентина.

— Ложись на живот и снимай штаны.

— Это еще зачем? — возмутилась я.

— Затем, что на ночь тебе надо выпить целую горсть таблеток и сделать два укола. Мне в больнице строго-настрого наказали, когда я тебя забирал.

— Тогда ты отвернись.

— Как же я тебя колоть буду, если отвернусь?

— Тетка пусть твоя уколет.

— Она не умеет. Ладно, Валя, давай не дури. Что, я тебя голой не видел, что ли?! Все-таки мы с тобой переспали, не забыла? Не чужие!

— Ладно, коли, — вздохнула я и стянула трусики.

После уколов я почувствовала сонливость. Валентин принес в комнату тарелку с горячим бульоном и заставил меня его съесть.

— Ты мне что вколол?

— Что дали, то и вколол.

Я повернулась на бок и моментально уснула.

Проснулась оттого, что кто-то рядом храпел. Со мной лежал Валентин.

— Спишь? — Я толкнула его в плечо.

— Сплю. А сколько времени? — вскочил он.

— На часах семь утра.

— Давай еще часик поспим, и я отвезу тебя в больницу. С теткой до пяти утра сидел, разговаривал. Ни черта не выспался.

— Спи. В больницу не хочется. Может, я лучше у твоей тетки дома лежать буду?

— Нет, Валя, тебе надо находиться под наблюдением врача. Дело нешуточное… Тебе ведь операцию шесть часов делали.

— Не помню.

— Конечно, не помнишь. Ты же без сознания была. У тебя куча всяких болячек. Здесь без врачей не обойтись. Только вот как ты избежала переломов, непонятно.

Валентин закрыл глаза, а я прижалась к нему и тихо спросила:

— Я буду калекой?

— Глупости. Ты будешь нормальной здоровой женщиной.

— Ты уедешь в Москву?

— Да, мне нужно, прости.

— Понятно.

— Я буду постоянно к тебе приезжать. У меня дел по гланды, пойми правильно. Нельзя, чтобы пахан что-либо заподозрил. Я должен быть в курсе всех его дел.

— Да ладно, поезжай, что ты оправдываешься? Я же тебя не держу. Мне сейчас главное — выкарабкаться.

— А что потом?

— Надо найти Грача.

— Зачем?

— Как зачем?! Он же убил мою подругу!

— Валя, Грач — фигура крайне опасная. Не связывайся. Златку все равно не вернешь.