Винсент удивлённо поднял брови. Конечно, он помнил! Латэ, боящийся Дара едва ли не больше, чем Арденсы, когда-то начинал его исследования! Почему? Эту тайну необходимо было вытащить на свет, но кампания в Карде помешала Винсенту сделать это.

– Мне назвали год и дату, когда доклад о “необычной витальной силе” был сделан на Международной конференции. Может в старых отчётах Ордена что-то есть об этом, проверь? Восемьдесят шестой год, второй месяц, третий день.

– Исследование Дара невозможно без Избранного. Чью же кровь они брали для исследования?
– Винсент помрачнел, поняв: - Мою…

Агер дружески хлопнул его по плечу и пошёл прочь. Скоро он скрылся за дождём, только мелькал порой огонёк его сигареты. А Винсент бросился к охотникам. Необходимо было срочно посмотреть старые отчёты. Признаться, он был ужасно рад оставить непонятные дела “Гроздьев”!

Дом Гесси не спал, когда Винсент подходил к нему. Ночь - время рейдов. После разрушения “Тени Стража” часть охотников вернулась в столицу, прихватив немалое подкрепление в виде кардинцев. Вновь были организованы рейды, и рейды эти получались жаркими. Практически не осталось дикарей, но случаи подозрительных убийств и исчезновений смертных участились. Может быть, столицу почтил визитом низложенный Владыка? Поиск возможных убежищ Дэви, складов кукол, и мест трапез его старейших стали основными задачами новых охотников.

В штаб-квартире охотников были Диана и Эрик, ещё не оправившийся после ранения. Остальные - в рейдах. Диана широко улыбнулась, встречая его.

– Проходи! Как я рада, что кто-то пришёл! Эрик хмурый, сидит в лаборатории всё время, а с остальными не поговоришь: сплошные рейды!
– затараторила она с порога.
– Ты весь мокрый! Разденься и сними ботинки. Без Миры опять отбился от рук! Кстати, как она? Как дела в Карде?

Винсент усмехнулся, но снял и плащ и ботинки. На пол с них уже натекла основательная лужа.

– Мира? Всё хорошо, нянчится с сыном, с рук не спускает. А ты? Где ваша с Алексом девочка?

– Здесь, спит. Мы тут теперь практически живём! Я слежу за нашим архивом, за арсеналом, Алекс составляет распорядок рейдов.

– Я вижу, организовались вы лихо, молодцы, - они прошли в гостиную, и Винсент встал у камина, надеясь немного обсохнуть.

– После того, как существование carere morte признали, в Орден рвануло полгорода. Охота на вапмиров теперь довольно распространённое хобби. Правда, много жалостливых, и они уже мешают в рейдах и облавах. Алекс говорит: романтизация образа вампира теперь идёт изнутри самого Ордена, и это уже совсем никуда не годится.

– Да, я слышал, защитников у вампиров теперь немало.

– Ничего, справимся! В Доне сейчас остались куклы старейших, прихвостни Дэви, да совсем безумные дикари, которых не спасло бы исцеление. Наш ритуал - необходимая мера против старейших, и милосердие для безумцев carere morte, выступающие их защитниками выглядят довольно неприглядно. Алекс сейчас добивается принятия закона о серебряных ошейниках.

Вмнсент хмыкнул:

– Не очень я верю в его идею регистрации вампиров. Но вот то, что исцеленных дикарей не преследуют - очень хорошо.

– Не преследуют официально. Но самосуды случаются. Основанием служат как слишком длинные клыки, так и полное их отсутствие…

– О самом Дэви что-нибудь слышно?

– Недавно был случай, - Диана тяжело вздохнула.
– В большом рейде наш головной отряд встретил хорошо организованную группу carere morte. В бою один охотник был ранен. Непонятным оружием. Оно было в руке вампира, но разрубило защиту охотника. Пройди клинок чуть выше, охотник был бы мёртв.

– Так это клинок?

– По характеру раны - да. А вот внешне… - охотница вздохнула.
– Это оружие невидимо.

– Как оружие Дэви в утро штурма!

– Да. Алекс полагает, Владыка совершенствуется в способах убийства заклятых врагов.

– Вы сообщили это Мире?

– Вчера отправили телеграмму. А как Мира? Расскажи! Как она сына назвала? Я даже этого не знаю!

Винсент улыбнулся, глядя на пламя в камине:

– Донат. Правда, пока он совсем не подарок. Кричит ночи напролёт, пришлось тётушке опять перейти на ночной режим бодрствования. Но в целом всё хорошо.

Он не стал говорить ничего, о том, как испугался, когда узнал о беременности тётки. Её мать умерла при родах… Вдруг такая же судьба постигнет и Миру? Летом Винсент не находил себе места от тревоги, оказавшейся совершенно напрасной: всё прошло благополучно. Следовало радоваться, но сейчас Винсент взглянул на Диану, и улыбка на его губах увяла. Диана расцвела, она лучилась молодостью и здоровьем. Был и какой-то внутренний свет в её лице, появляющийся только у женщины, ставшей матерью. А Мира? Недолго он любовался ей помолодевшей, расцветшей. За два месяца после родов она постарела на десять лет, и с ребёнком на руках выглядела, как бабушка с внуком. И Винсент понимал, то не игра вампирских чар, возврата к молодости и здоровью для смертной не будет. Несправедливо! Почему исцеление отняло годы жизни у неё, а не у него, Винсента, вовсе не заслужившего второго шанса?

Помрачнела и Диана, будто угадавшая его мысли. Она вздохнула и сменила тему:

– Как у нас идут дела в Карде? Да, сказать, чтобы тебе принесли чаю?

– Нет, благодарю. Дела… неплохо. Жертв среди смертных давно не было. Карда сейчас чище Доны.

– А о Макте что-нибудь слышно? Здесь его нет, точно, Асседи даже немного успокоился.

– “Гроздья” не дадут Королю передышки… Первого вампира нет и в Карде, или же он прячется от нас… И это плохо! Мы с Мирой надеялись, после штурма “Тени Стража” он явится к нам сам, и мы обсудим наши дальнейшие шаги. Но Макта ведёт себя загадочно, как всегда.