Тереза натянуто рассмеялась.

– О нет! Это благодарность за одну услугу.

– Мой дорогой, часто даривший мне цветы, говорил: «Алые розы – страсть, а бледно-розовые – настоящая любовь до конца жизни».

– В моем случае, – сухо заметила Тереза, – это, очевидно, были последние цветы в магазине.

– Ты не романтик, милая! Но я пришла по другому поводу. Если тебя не будет дома после обеда, то я вызову мастеров для установки сигнализации.

Когда Летишия удалилась, Тереза снова подумала, кто все-таки этот «дорогой», которого Летишия столь часто упоминает. Можно, конечно, спросить у Уолтера, но это равносильно вступлению в какие-то личные отношения с ним, а этого Тереза хотела меньше всего.

Поняв намек Летишии, что надо освободить квартиру после обеда, Тереза решила потратить это время на дальнейшее знакомство с Нью-Йорком. Она надела обувь на невысоком каблуке, чтобы не испытывать неудобств во время прогулки, и вышла на улицу.

Экскурсия по городу и по его магазинам в том числе заняла часа четыре.

Вернувшись домой, Тереза увидела, что у дома Летишии еще стоит автомобиль охранного агентства, и решила пройтись по саду. Очень скоро она оказалась на лужайке с солнечными часами и села на деревянную скамью.

Здесь по-прежнему стояла тишина, вокруг не было ни души. Жители окружающих сад домов, очевидно, еще не вернулись с работы. Мне бы тоже надо было сейчас быть на работе, подумала Тереза, почувствовав укол совести.

Здравый смысл подсказывал ей, что она не скоро найдет работу, подобную той, которую ей предложили в «Карат Юниверсал», но женское чутье советовало не спешить принимать предложение.

Глупо было отрицать, что Уолтер волновал ее. Гуляя по Нью-Йорку, Тереза не раз ловила себя на том, что думает о нем. Он как-то незаметно проникал в ее мысли и доминировал над всем остальным. Почти с замиранием сердца она вспоминала насмешливый блеск его серебристых глаз и как его губы растягивались в улыбке. Тереза могла поклясться, что Уолтер улыбался, когда склонялся к ней для поцелуя.

Все это ее беспокоило еще и потому, что о Рейнере она почти не вспоминала, хотя именно он должен был бы занимать все ее мысли.

Я, наверное, тихо схожу с ума, думала Тереза, глядя на круг солнечных часов. Пытаюсь угадать, что Уолтер сказал Рейнеру и каким образом я могу исправить допущенную мною глупость.

Она перебирала в памяти все свои встречи с Рейнером, начиная с Бостона, где он был нежным и внимательным и строил грандиозные планы относительно их совместного будущего. Там они вынуждены были встречаться тайно, урывками из-за того, что в Бостоне жила его жена. Но Тереза не ожидала, что та же ситуация повторится и в Нью-Йорке, где не было Грейс и они могли встречаться сколько угодно. Эта мысль не давала ей покоя.

Тереза закрыла глаза, подняв лицо к ласковому солнцу. Она попыталась представить Рейнера, каким он был всего несколько месяцев назад, когда улыбался и говорил ей, что во всем мире она единственная женщина, которая ему нужна. Но его образ все время ускользал, хотя Тереза чувствовала, что Рейнер где-то рядом, идет по залитой солнцем тропе и ей надо лишь последовать за ним… Вдруг он оказался рядом с ней, на этой поляне, и Тереза сразу расслабилась, почувствовав себя в безопасности.

Она ощутила его руку – а может, губы – на своих волосах и, улыбнувшись, произнесла:

– Я люблю тебя.

Тереза заставила себя открыть глаза, чтобы увидеть любимого воочию, услышать от него ответное признание. Но, к ее изумлению, Рейнера не оказалось рядом. Вместо него на скамье сидел Уолтер и с улыбкой наблюдал за ней.

– Вы?! – ошеломленно вскричала Тереза. – Что вы здесь делаете?!

– Вы забыли, что я живу здесь? Вон там, – Уолтер махнул рукой в направлении своего дома. – Так что я имею полное право находиться здесь.

– Я хотела спросить, когда вы пришли? Я не слышала ваших шагов.

– Я так и понял, – с легким смешком ответил Уолтер. – Вы отключились ненадолго.

– О-о-о… – в смятении пробормотала Тереза, досадуя про себя: надо же было именно ему застать меня дремлющей на солнце с откинутой головой и наверняка – с открытым ртом. – Я случайно не храпела?

– Нет. Мурлыкали тихонько. – Уолтер говорил серьезно, но в глазах его плясали чертики.

– Я… я ничего не помню, – солгала Тереза, покраснев. – Почему вы не разбудили меня?

– Жаль было. Вы выглядели такой умиротворенной. И на редкость расслабленной. Мне не хотелось, чтобы вы снова вернулись в свое обычное состояние и выставили колючки, словно ежик.

Терезу волновало присутствие Уолтера и то, что он разглядывал ее, когда она даже не подозревала об этом. Она надеялась, что не разговаривала во сне…

– Вы разве не работаете сегодня? – спросила она.

– Уже отработал. Я потратил немало времени, пытаясь найти вас через Эстер. Но когда и она потерпела неудачу, я решил лично наведаться к вам домой. Летишия сказала, что видела, как вы направлялись в сад. – Уолтер развел руками. – И вот я здесь.

– Боже, как это похоже на мой родной городок! Беспроволочный телеграф работает круглосуточно! А я-то думала, что Нью-Йоркцы не лезут в чужие дела.