31

позы, от которых любая проститутка покраснеет и придет в ужас?.. И вдруг, когда дело было налажено, в университетской аудитории, как разорвавшаяся бомба, зазвенели вересаевские слова: «Пройдет ли для нее — этой

32

восемнадцатилетней девушки, которую вы осматриваете, — все это даром?» Вот совесть-то у них и заговорила**. (**Конкретно-то, может быть, они и теперь не задумываются, как и никогда ранее не задумывались, каким образом отразится это на девушке, не покатится ли она по плоскости вольного обращения и т. п. (но сургучом-то все же прижгли ей душу)). Ведь совесть — это глас Божий, таинст-

33

венное наставление и обличение ангела-хранителя .

Книгу Вересаева «светила» науки хотели дискредитировать во мнении общества, называя ее автора дегенератом с извращенным половым чувством34: у нас-де, нормальных людей, «этого» не бывает. На что нужно им выписать следующее положение аскетики: если помыслы, то есть эротические представления, нас не тревожат, то это значит, что или мы исполняем страсть на самом деле, или стяжали полное бесстрастие. О последнем случае говорить здесь не

35

приходится , что же касается первого, то его сделают понятным следующие примеры.

1. Почему на монахов постоянно нападают помыслы, о которых они только и говорят (чтобы их выслушивать, существует целый институт старцев); миряне же спокойно проводят жизнь свою, никакие срамные мысли их не мучают, они даже и не замечают их? Потому что монах борется с тем, что ему ежеминутно демон насильно вбивает в голову, а мирянин, если ему что и захочется, не только не собирается отвергать это, но и малейшего промедления в исполнении своего желания не хочет иметь — к чему «упускать случай», раз и жена под боком. Где есть большая причина, там в меньшей нет нужды. Пусть ученые наши дадут себе труд последить за помыслами и побороться с ними, и откуда что возьмется у них тогда! Увидят, что постоянно в срамоте пребывают.

2. Почему у докторов не возникает похотливых чувств, как в этом они стараются уверить общество? Потому что они, как говорится, уже виды видали, все «это» им приелось, надоело — каждый день одно и то же. А ведь Вересаев что говорит? «Мне кровь бросилась в лицо, — это был первый случай, когда перед

36

нами вывели молодую пациентку» . Но тут я сам встану на сторону ученых эскулапов: ведь если бы они при всей своей долголетней практике, в которой

37

число пациентов определяется десятками тысяч , стали еще приходить в возбуждение, то что за чудовищное устроение души они имели бы! Да и как после всего этого можно еще им говорить что-нибудь в свое оправдание? Но все-таки прибавлю — эти эскулапы не имеют ни малейшего понятия об истинном христианском целомудрии, когда могут открыто называть себя «чистыми» и «безупречными», не замечая в себе грубого возбуждения, «буящей, крепцей

38

сущей плоти», как выражается св. Иоанн Лествичник (либо их помыслы молчат, «спят», как говорят свя--39-

тые отцы). Но истинно целомудрен тот, у кого помыслы не спят, а умерщвлены39. Позволительно, однако, усомниться: умерли ли эти ученые в отношении блудных помыслов или, выражаясь их же собственным языком, сделались ли они хотя бы импотентами от подобного «бесстрастия»? Нет, конечно. Речь ведь идет только о бесстрастии врачей в отношении пациентов в клиниках и в аудиториях при демонстрации больных. Посему довольно уже рассуждать об этом. Впрочем, добавлю еще одно слово.

3. Замечать в себе дурные мысли — это настоящий подвиг и добродетель, которая при дипломе доктора медицины не прилагается в виде премии. Известен еще из Писания путь жены блудницы: яже егда сотворит, и измывшися, ничтоже, рече, содеях нелепо (Притч. 30, 20).

Но что говорят обо всем этом святые отцы и жены, учителя истинного и непревзойденного целомудрия? Как бы они вели себя в данном случае? Вот несколько примеров.

Пример первый (иллюстрирующий слова Вересаева: «...но потом, дома, воспоминание о происшедшем приняло тонкосладострастный оттенок»).

Один брат, — рассказывается в патерике40, — находился в пути; с ним была мать, уже старуха. Когда они подошли к реке, старуха не могла перейти. Сын, взявши мафорий41, обернул свои руки, дабы не коснуться тела матери, и, таким образом подняв ее, перенес на себе на другую сторону. Мать спросила его: «Для чего ты обернул свои руки, сын мой?» «Для того, — сказал он, — что тело женщины -огонь. Из того самого, что я прикоснусь к тебе, придет мне на мысль другая женщина».

42

Пример второй. Брат Василия Великого св. Григорий, епископ Нисский , передает о своей родной и старшей сестре преп. Макрине, что «однажды, когда появилась [у нее на груди] болезненная опухоль и угрожала опасность разрезать эту опухоль, иначе болезнь сия вполне и совершенно обратилась бы в неисцельную, если бы дошла до близких сердцу мест, мать долго просила и умоляла ее воспользоваться пособием врача, так как и это искусство, говорит она, дано Богом на пользу людям. Но она, считая обнажение какой-нибудь части тела пред чужими глазами болезненнее самой болезни, по наступлении вечера... удалившись в святой храм, всю ночь припадает с молитвой к Богу Целителю и, текущую из глаз воду смешав с землею,