— Нора, я отношусь к тебе с глубоким уважением, — проникновенно заговорил он. — Разве в моем предложении помощи есть неуважение? Твои беды теперь мои.

Какая соблазнительная идея. Нора очень остро чувствовала на своем плече его руку и поняла, как была насторожена, только когда это напряжение спало. Любящий человек действительно может принимать тревоги любимой как свои собственные. Но она просто не может поделиться с ним всеми своими бедами.

— Благополучие моего брата тебя не тревожит, — прошептала она.

Его рука замерла.

— Нужно ли нам снова возвращаться к этому вопросу?

Напрасно он спросил. Неужели Эдриан не понимает, в какое невозможное положение поставил жену, стараясь освободить ее от семейных обязательств?

Нора прикрыла ладонью его руку у себя на плече.

— Где мой кузен Космо? Я как хозяйка очень удивлена, что он не пришел со мной проститься.

— Твой кузен почувствовал необходимость выехать очень рано. Он передает тебе свои наилучшие пожелания.

Нора стряхнула с плеча его руку и резко обернулась. Эдриан стоял так близко, что их тела соприкоснулись. Она оказалась в ловушке между подоконником и его торсом. Эдриан не двинулся с места, вынуждая ее задрать подбородок, чтобы встретиться с ним взглядом.

— Ты хочешь сказать, что приказал ему убираться? — притворно спокойным тоном спросила она. — Да, я вижу, что нам необходимо снова вернуться к вопросу о моей семье. Вопрос не исчезнет только потому, что мы этого хотим.

Эдриан провел пальцем по ее нижней губе, и Нора почувствовала его соленый вкус.

— Значит, ты все-таки этого хочешь? Хорошо, надо же с чего-то начинать.

Она не позволит отвлечь себя ласками.

— Эта земля для меня драгоценна. Эти люди... — Она глубоко вдохнула. — Они ведь все до одного связаны с нашей семьей. Поместьем, которое ты собираешься облагодетельствовать, в отсутствие хозяина управляю я одна. Если я приму твою помощь, то только от имени своего брата.

Глаза Эдриана сузились.

— Ты заговорила о предметах, которые лучше бы обойти молчанием.

— Это предупреждение? — Нора не отводила взгляда и даже не моргала. — Мне следует придержать язык, если мои слова окажутся тебе не по нраву?

Эдриан погладил ее по щеке и, помолчав, сказал:

— Я думал, ты знаешь меня лучше.

— Я верю, что ты заботишься о моем благополучии, но ты не можешь понять, что я дорожу своей честью не меньше, чем ты — своей.

На губах Эдриана промелькнула горькая улыбка.

— Я вижу, что ты совсем меня не понимаешь, ибо сам я считаю, что все эти высокие материи следует оставить тем, у кого нет насущных дел, кому нечем себя занять. Что касается твоего брата, — он презрительно фыркнул, — то о какой чести тут говорить? Мужчина, который вынуждает женщину рисковать вместо себя...

— Это просто слова, — перебила его Нора. — Я скажу по-другому, и где правда?

Эдриан молча смотрел на жену. Казалось, он устал спорить.

— И что ты предлагаешь?

— Не знаю. Скажу лишь одно. — Она оттолкнула его руку. — Вы можете посадить меня на цепь, лорд Ривенхем, но я не сдамся.

И она быстро вышла из комнаты.

Нора ждала, что Эдриан догонит ее, но он не появился. Она, как привидение, стала бродить по залам, не зная, что делать дальше.

Отвергнув его ласки, она пыталась спасти свою гордость и проучить мужа. Пусть он женился на ней, подарил ей волшебную ночь, но не завоевал ее сердца. Даже если она чувствует к нему склонность, то все равно не уступит чувствам, если это лишит ее самоуважения.

Но, бесцельно бродя по дому, она начала сомневаться в разумности своих поступков. Стоило ли его провоцировать? Дважды ей попадались люди Эдриана, и оба раза при ее появлении их разговоры смолкали. Она видела, что их отношение к ней изменилось. Люди вели себя настороженно и словно чего-то ждали.

Может, вместо споров с Эдрианом ей следовало изобразить из себя взволнованную новобрачную и что-нибудь выведать у него?

В таком беспокойном настроении Нора ушла в свои покои и сняла со стены лютню. С широкого подоконника было очень удобно смотреть на парк, а Нора не могла отделаться от предчувствия, что люди Эдриана надеются вскоре увидеть там нечто важное. Устроившись у окна, она подтянула струны, настроила лютню и заиграла мелодию.

Каждый раз, когда ветер шевелил ветви, она настораживалась, но ее руки не дрогнули ни разу.

Она уже сыграла все свои любимые песни и перешла к менее знакомым мелодиям, когда услышала за спиной голос:

— Это ведь «Старый король сэр Саймон»?

Нора обернулась. В проеме двери стоял лорд Джон.

— Я в восхищении от этой песни.

Рука ее соскользнула. Струны ответили неблагозвучным аккордом.

Лорд Джон не понял намека, огляделся и шагнул в комнату. Когда он захлопнул за собой дверь, Нора насторожилась и отложила лютню.