Питер рассмеялся, хотя в глазах у него стояли слезы. Как может такое юное существо задавать такие вопросы?!

— Конечно, в порядке. Я просто счастлив, вот и все.

— Что ты будешь делать, когда я уеду?

— Поеду в Палм-Бич повидать одну свою приятельницу. У меня все-таки есть несколько друзей.

— Кто это?

Камилла с подозрением глянула на отца. Она хотела, чтобы он принадлежал только ей.

— Очень давняя моя приятельница, зовут ее Мэри Уитни. Она устраивает вечеринку, и я собираюсь отправиться туда на моей яхте.

— Ты ее любишь?

— Нет, конечно, нет. Она просто моя приятельница, какие есть и у тебя в школе. Она очень забавная и умеет меня рассмешить.

— Наверное, на этой вечеринке будут красивые леди в красивых платьях.

— Наверное, пришло время мне рассказать тебе на сон грядущий сказку о прекрасной маленькой девочке, которая нашла волшебную палочку и могла с ее помощью оживлять хорошенькие игрушки.

Это сработало. Папа был крепким орешком. Он знал, как переключить внимание дочери. Постель и прекрасная длинная сказка — это звучало восхитительно. Отец отвел Камиллу наверх, подоткнул ей одеяло и, поглаживая спинку дочери, принялся вслух сочинять сказку. В отличие от романа это получалось у него легко, потому что никто не судил — ни он сам, ни весь мир. Наверное, и писать нужно вот так, ради забавы; не ради славы и денег, а только для того, чтобы люди засыпали счастливыми и им снились хорошие сны.

Дочь заснула. Не стала дожидаться конца сказки с хитро придуманной развязкой. Бесстрашные герои и прекрасная героиня остались парить в воздухе, Камилла покинула их, погрузившись в сон. Ее маленькая грудь тихо вздымалась и опадала, и сладкое дыхание вырывалось из ее чуть раскрытых губ.

Питер Стайн нагнулся и поцеловал дочку в лоб.

— Я люблю тебя, Камилла, — прошептал он. — Если бы не ты, я так и не узнал бы, что такое любовь.

Криста торопливо шла по холлу отеля «Интерконтиненталь», все время стараясь не забывать, что это Майами, а не какой-то город в тропиках. Вокруг лениво слонялась и бездельничала настоящая Южная Америка. Мужчины с отливающим блеском волосами нежно склонялись над наманикюренными пальцами похожих на танцовщиц фламенко дам, одетых в туалеты от Нины Риччи. Шаловливые дети благовоспитанно резвились у материнских ног. Отовсюду слышалась испанская речь, музыка звучала тоже испанская, и озадаченные официантки-американки разносили шерри, которое обычно вливают в суп. Однако Кристу мало интересовало это смешение культур. Она думала только об одном — о решающем свидании, которое должно сейчас состояться. Она думала только о Лайзе Родригес.

Только по неудачному стечению обстоятельств Криста отсутствовала в Майами, когда произошла драма, которая приковала к себе внимание всей Америки на рекордные тридцать шесть часов. Она намеревалась пробыть в Майами до дня после вечеринки у Мэри Уитни, но Норин Роуз, давняя подруга, уговорила ее отправиться вместе поплавать на риф Мемори-Рок в Абакосе. Криста не устояла перед соблазном, и в результате, когда история с Лайзой гремела по всем радиоволнам, Криста оказалась отрезанной от всего мира на Багамах.

Беда заключалась в том, что Криста, будущий агент, обязанная по идее держать руку на пульсе событий, последней узнала, что Лайза Родригес с помощью скоростной моторки сделала себя сиротой. Как только Криста вернулась в Майами и услышала всю историю, она потратила два нервных часа, пытаясь найти Лайзу. Когда же в конце концов она до нее добралась, супермодель разговаривала с ней весьма сдержанно.

По телефону голос Лайзы звучал отнюдь не как у девушки, которая случайно сожгла свою семью и провела ночь в камере, подозреваемая в убийстве. Напротив, она казалась, как всегда, самоуверенной. Похоже было, что ее главным образом волнует, как может эта история отразиться на ее карьере, причем волнует настолько, что у Кристы невольно возникло впечатление, будто все происшедшее имеет странный привкус рекламной кампании. Разговаривая, они пришли к выводу, что все это не будет иметь серьезных последствий, если не считать нервного потрясения, от которого страдает Лайза, и тогда Криста осторожно произвела разведку с целью узнать, приняла ли Лайза окончательное решение о переходе в ее агентство.

— Я хочу переговорить с тобой на эту тему, — ответила Лайза. — Ты можешь приехать сегодня днем в Майами?

— Конечно. Я могу встретиться с тобой часа через два.

— Прекрасно. Да, кстати, Джонни тебе что-нибудь сообщил?

— Нет. А почему он должен был мне что-то сообщать?

— Я просто интересуюсь, не звонил ли он тебе.

В воздухе повис вопрос «насчет чего?».

У Кристы все сжалось внутри. Неужели Лайза изменила свое решение? Наверное, она решила остаться с Росетти и рассказала Джонни о попытке Кристы переманить ее, отчего тот пришел в ярость. Был, правда, и более оптимистический вариант. Лайза решила оставить агентство «Элли» и уже известила об этом Росетти. В любом варианте Росетти теперь будет ракетой, нацеленной в голову Кристы.

— Ты в последнее время разговаривала с Джонни? — решила выяснить наконец она.

— Да, он явился со своей адвокатшей в полицейский участок, когда все уже кончилось. Надулся, как индюк, рассыпался в поздравлениях и пытался сделать вид, будто это он вытащил меня.

— Мне очень жаль, что меня там не оказалось, Лайза. Я была на Багамах, и эта новость не дошла туда.

Криста была твердо уверена, что очки она на этом потеряла. Хороший агент должен быть в курсе событий всегда, не говоря уже о моменте, когда будущий главный клиент выстреливает скоростным катером в своих родителей.