Раньше Анна так торопилась после уроков домой, что часто в спешке не успевала одеться и натягивала пальто на ходу. Иной раз она и проститься как следует с матушкой Осан не успевала. Скажет только: «Матушка милая, маленькая моя, верно, ждет меня, плачет…» — и убежит.

И этих-то двух словечек — «матушка милая» оказалось достаточно, чтобы старушка полюбила Анну нежной материнской любовью.

…С шумом открылась дверь. На пороге стояла матушка Осан.

— Анна-джан, тебя спрашивают, — сказала она и, посторонившись, впустила в комнату какую-то незнакомую женщину.

Анна встала. Перед ней стояла высокая, средних лет женщина, в узком, по последней моде сшитом платье. Тюлевый шарфик кокетливо окутывал ее дрябловатую шею, а слой пудры делал незаметными мелкие морщинки на лбу и на щеках.

«Должно быть, мать ученицы», — подумала Анна и пошла было навстречу, но холодный взгляд пришелицы остановил ее.

Сделав вид, что она не замечает этого устремленного на нее вызывающего взгляда, Анна привычным движением поправила волосы и спокойно спросила:

— Вы ко мне? Как ваша фамилия?

— Я жена профессора Аразяна, — сухо отрезала женщина.

«Лена, это Лена…» — молнией пронеслось в голове у Анны.

— Наконец… — машинально прошептала она, — наконец…

Лена скорее угадала, чем услышала это слово, и, желая удостовериться, спросила:

— Что «наконец»?

— Встретились наконец… Садитесь, — указала Анна на свободный стул и сама села.

Какое-то удивительное спокойствие овладело ею, спокойствие, сразу замеченное Леной и выведшее ее из равновесия.

— Ах, вот как… Видно, вам есть о чем со мной поговорить. Хотя о чем, собственно, мы можем говорить с вами, сударыня?.. — со сдержанным гневом, четко выговаривая каждое слово, спросила Лена.

— О Микаэле… Простите, о профессоре Аразяне, — поправилась Анна.

— Может быть, вы хотите рассказать о том, как, войдя с черного хода в мой дом, вы запятнали честь нашей семьи?

— Кому нужны эти книжные слова? — спросила Анна и сама удивилась тому, как спокойно звучал ее голос.

— И вы, бесстыдная женщина, еще осмеливаетесь читать мне нотации? Вы… такая дрянь…

Лена тяжело дышала, она с трудом сдерживалась.

— Я пришла сюда не для разговоров. Я презираю таких, как вы, и не хотела бы даже лица вашего видеть! — Она дрожащими руками раскрыла сумочку и, пошарив в ней, вытащила связку ключей. — Вот, возьмите, — кинула она их на стол, — теперь вы можете войти и с парадного хода…

— Мне они не нужны, — спокойно ответила ей Анна. — Если бы я хотела, они давно были бы моими. Жизнь гораздо сложнее, чем вам кажется. Вы не молоды, но, видимо, жизнь свою прожили легко… Когда-то и я была такой, жила легко, как вы, и для меня когда-то круглый год длилась весна. Но война все перевернула. Вы жили вдалеке от ее бедствий, вам не пришлось оплакивать своих близких, вы не видели, как в одну ми-нуту рушится счастье людей, как сгорают, буквально сгорают, на ваших глазах любимые… Потому вы не можете даже представить себе, что значил для меня в этом аду луч солнца… Этим лучом был для меня Микаэл, — закончила она, — мой Микаэл…

— «Мой Микаэл?..» — Лена была потрясена. — Этот ваш «луч солнца», — с издевкой воскликнула она, — просто безвольный человек, ползающий передо мной на коленях…

«Микаэл на коленях»?.. Нет, ты лжешь, бессовестно лжешь! Единственная правда в том, что ты, — прихотью судьбы, его жена, законная жена, живешь с ним под одной кровлей, с гордостью носишь его имя и называешь профессора Аразяна «Микаэлом».

— Мне жаль вас, Лена. Вы никогда, никогда не поймете, как все это свято для меня, — будто продолжая думать вслух, грустно сказала Анна.

— Кто говорит о святости, кто? Вы?.. Та, что подбирает чужих мужей?.. — взорвалась Лена.

— Замолчите! — невольно вскакивая с места, крикнула Анна. — Как можете вы, женщина, так выражаться?.. К тому же интеллигентная женщина, врач. Я не знаю, какой вы специалист, но в жизни вы, видимо, ничего не понимаете. Почему вы не хотите хоть на минуту заглянуть мне в душу и узнать, что там творится? — Наклонившись вперед, Анна оперлась о стол и уже более спокойным тоном добавила: — Да разве только я виновата в том, что Микаэл от вас отвернулся? Поищите лучше причину его ухода в себе.

Легко сказать — «поищите в себе»… Лена молча смотрела на Анну. «Чем только она его прельстила? Красотой? Но Микаэл не из увлекающихся. Чем же тогда взяла эта негодяйка, какими чарами его околдовала? А я так была в нем уверена! Считала, что мне одной дано полновластно им распоряжаться. Захотела — женила на себе. Захотела — сделала из него человека с положением. Захотела — закрыла двери дома перед его родными. И работу бросила, когда захотела. А оказалось, жили рядом, под одной крышей, но остались друг другу чужими. Что я знаю о нем? О чем он думает, что радует его, и что печалит?