Капитан сунул руку за пазуху и вытащил оттуда помятого вида свиток, скрепленный веревочкой.

– Вот, погляди, - сказал он, протягивая свиток Ричарду.

Это оказалась карта. Начерчена была она довольно грубо, но все же давала некоторую информацию. Ричард почти сразу увидел множество черных точек, являвших собой своеобразный перешеек между северным берегом пустынных земель и каким-то большим участком суши, видимо той самой Большой Землей.

– Большая Земля - это другой материк?

Капитан ненадолго задумался, а потом согласно кивнул:

– Именно. Но наша цель не там, а вот на этих островах, - он ткнул пальцем в скопление точек на карте.
– Вот уже как сто двадцать лет они служат прибежищем пиратам.

– У вас там что-то вроде своего государства?
– полюбопытствовал музыкант.

– Ну, государство - сильно сказано, - улыбнулся капитан.
– У пиратов нет королей или лордов, потому и об обычном государстве не может быт и речи. Есть лишь общий совет, на который собираются капитаны раз в пять месяцев. В остальном же каждый живет, как ему заблагорассудится, мы же пираты, в конце концов. Не знаю, парень, тысяча там островов или десять тысяч, но места там уж точно на всех хватает. Острова, знаешь ли, самых разных размеров, бывают такие, что и лечь негде, а есть такие громадины, что за день от берега до берега пешком не доберешься.

– А города у вас есть? Или, хотя бы, скажем, главный какой-нибудь?
– снова задал вопрос Ричард.

– Есть, - кивнул Самондор.
– В самом центре всего архипелага лежит один из самых больших островов - Кейаламинур. На нем располагается свободный город Курабанд. В целом, его можно считать нашей пиратской столицей.

– Кейа...что?
– удивился Ричард.
– Кто это придумал?

– Туземцы, - вздохнул капитан.
– Острова не были необитаемы, когда там появились первые пираты, гонимые и преследуемые. Здесь издревле жил народ аборигенов, поклоняющихся Тагошу...

– Постой, как ты сказал, Тагош? Уж больно знакомое имя, - задумался музыкант.

– Еще бы, это Червь Земли, один из пяти богов, в которых, на мое счастье, я не верю, - улыбнулся Самондор. Но старый Зулфа в свое время мне все уши этим прожужжал.

Земля на горизонте все приближалась, и уже к утру стал отчетливо видны ближние острова. Еще день понадобился, чтобы подойти вплотную к архипелагу, и тогда, под небольшим количеством парусов, Гарзамаль стал пробираться по протокам между островами. Как и сами острова, эти протоки были совершенно разной ширины, и кое-где Ричард опасался, что корабль просто застрянет или запутается снастями в ветвях деревьев. Однако лоцман и рулевой знали свое дело очень хорошо, и никаких неприятностей не произошло.

Ричард с удивлением наблюдал за проплывающей мимо сушей, казавшейся совершенно пустынной и безлюдной. На вопрос о том, куда же подевались жители, Самондор ответил, что селиться предпочитают в глубине архипелага, оставляя между собой и морем своеобразный пояс из необитаемых островов. И верно, вскоре то тут, то там дикую природу нарушал след человека, или же сам человек выглядывал из каких-нибудь кустов, зорко наблюдая за проплывающим кораблем.

Вскоре, однако, был брошен якорь в небольшой бухте одного из крупных островов, потому что осадка корабля не позволяла двигаться дальше. Часть команды осталась с судном в специально построенном для этой цели и хорошо скрытом от глаз лагере, остальные же, погрузившись на шлюпки, двинулись дальше вглубь архипелага.

Ричард продолжал с интересом глазеть по сторонам, обозревая неведомую и незнакомую ему дикую природу, таившуюся на этих близко прилегающих друг к другу и поросших джунглями островах.

– А что стало с теми туземцами, Самондор?
– спросил Ричард, разглядывая очередной мелкий островок, на котором росло лишь несколько пальм.

Капитан помолчал, а затем, не оборачиваясь, ответил:

– Они не были дружелюбны. Когда первые пираты высадились здесь, им пришлось с боем отбивать себе землю. Первые годы становления нашего братства сильно политы кровью, как нашей, так и местных. Но мы были лучше вооружены и выучены, так что в конечном итоге аборигены были вынуждены уйти куда-то вглубь островов и затаиться там. Я не знаю, что с ними теперь. Лишь изредка, бывает, мы натыкаемся на одного из них, но они не даются в плен, протыкают себя отравленной иглой, жуют ядовитую траву или еще что-то в этом роде.

Вскоре протоки стали как будто шире и, когда лодки проплывали мимо заросшего кустарником берега, раздался свист. Матрос, сидящий на носу передней шлюпки, ответил таким же свистом, и из кустов на берегу показалась человеческая голова.

– Добро пожаловать домой, братья, - произнесла она и улыбнулась, показав отсутствие некоторых зубов.

– Что это ты сегодня дежуришь, Мирен, - дружелюбно спросил Самондор.
– Тебя же, вроде как, не затащить было на этот остров.

– А, - ответила голова.
– Просто так, капитан, все равно заняться нечем было.

Лодки подплыли к самому берегу, и только тут Ричард понял, что это был никакой не берег, а ловко замаскированный вход в бухточку, покрытый кустарником. Плетеный каркас раздвинулся, открывая проход для шлюпок, и вскоре вся команда уже выбиралась на берег. От места высадки вглубь острова вела утоптанная тропинка, ясно показывавшая, что этим путем часто пользуются. А там уже сгрудились встречающие, среди которых Ричард заметил множество женщин совершенно различных национальностей, о чем свидетельствовал их специфический внешний облик или одежды. Самондора тотчас начали чествовать, и шумящая толпа, в которой смешались новоприбывшие с местными жителями, вскоре удалилась в направлении поселения.