Шрифт:
С одной стороны, власть, раздавая чиновникам ментальные индульгенции в обмен на лояльность, надеясь на крепость уз «брака по расчету», не озадачивается наведением порядка в своих рядах. С другой стороны, нефтяное безумие первого десятилетия нового века, трансформировавшееся в существенный рост уровня жизни населения в нулевые (при недавней катастрофической бедности россиян в девяностые), до недавних пор позволяло обществу расценивать коррупционные издержки как относительно терпимые.
Круговая порука, сковавшая одной цепью [79] все ветви и уровни государственной и муниципальной власти и перекинувшаяся на реальный сектор экономики, кажется, отвела маятник коррупционного недовольства в крайнюю позицию. Через короткий промежуток времени, в течение которого от власти под действием различных объективных и субъективных обстоятельств отойдут наиболее одиозные представители правящей касты, распрямляющаяся пружина приведет к многочисленным антикоррупционным кампаниям, в ходе которых, вполне вероятно, будут наказаны и те, кто непосредственного участия в коррупционных деяниях не принимал.
79
В память о безвременно ушедшем поэте Илье Кормильцеве, перевернувшем общественное сознание страны знаменитыми словами из песни группы «Наутилус Помпилиус» «Скованные одной цепью».
Такова «бессмысленная и беспощадная» российская ментальность [80] .
Чтобы избежать реализации негативного сценария, самое время вернуться к идее создания Федеральной службы по противодействию коррупции, предлагавшейся мной и моими коллегами из Института национальной стратегии в рамках альтернативного законопроекта «О противодействии коррупции» (принятый 25 декабря 2008 г. Федеральный закон № 273-ФЗ «О противодействии коррупции», как и предполагалось, оказался беззубым, не оказавшим сколь-нибудь существенного влияния на снижение уровня коррупции в стране, зато в бесчисленный раз дискредитировавшим антикоррупционные потуги власти).
80
Пушкинская фраза из «Капитанской дочки» «Не приведи Бог видеть русский бунт, бессмысленный и беспощадный!», конечно же, относится к восстанию под предводительством Емельяна Пугачева (1773–1774), спровоцированному отнюдь не коррупцией. Тогда народному недовольству предшествовал «приватизационный» Манифест о вольности дворянства Петра III (1762), освободивший дворян от обязательной государственной службы. В результате дворяне, прежде «принадлежавшие» государю, были «приватизированы» и стали принадлежать самим себе. В их собственность отошли земли с крепостными. Крестьяне новый порядок не приняли категорически: по их разумению, работа на дворян обусловливалась исключительно пребыванием последних на службе у государя, а теперь привычная конструкция «Бог – царь – народ» оказалась разрушена. Отголоски «приватизационного» Манифеста стали одной из причин первоначальной поддержки крестьянством Октябрьского переворота, в этом же видится и один из ментальных мотивов массового недовольства современного российского общества итогами недавней приватизации.
В главе 2 «Меры по предупреждению и противодействию коррупции» законопроекта мы предлагали создать специализированную Федеральную службу по противодействию коррупции, подотчетную исключительно президенту страны как первому лицу государства. В соответствии с ратифицированной 17 февраля 2006 г. Конвенцией ООН против коррупции данный государственный орган должен обладать необходимой самостоятельностью, чтобы выполнять свои функции эффективно и в условиях свободы от любого ненадлежащего влияния. Для выполнения поставленных задач Служба должна быть обеспечена необходимыми материальными и кадровыми ресурсами.
К компетенциям Службы мы, в частности, относили: разработку, проведение, координацию и надзор антикоррупционной политики, принятие и реализацию мер, направленных на эффективное и скоординированное предупреждение и противодействие коррупционных правонарушений, поддержку и развитие международного сотрудничества и технической помощи в предупреждении коррупции и борьбе с ней, в том числе принятие мер по изъятию коррупционных доходов.
Полномочия Службы должны быть такими: вести расследования с применением всего арсенала оперативно-разыскных средств; осуществлять проверку деклараций и уплаченных налогов; ходатайствовать о приостановке полномочий, избрании меры пресечения подозреваемым в коррупционных преступлениях, а также о наложении обеспечительных мер на имущество, происхождение которого предположительно является преступным.
В законопроекте особо подчеркивалось, что Служба будет рассматривать все сообщения, в том числе анонимные, но содержащие доказательную базу, о любых случаях, которые могут быть квалифицированы как коррупционные.
Не будет ли означать реализация этого предложения создание нового силового суперведомства? Да, будет. В условиях, когда совокупный коррупционный оборот страны превышает объем федерального бюджета, более мягкие меры бессмысленны. Как и опасения, что в более чем 140-миллионной России не найдется нескольких тысяч высококвалифицированных порядочных специалистов, готовых за идейные принципы, высокое денежное содержание и соответствующую беспрецедентности задач социальную компенсацию исполнить долг перед Родиной.
Еще один способ структурировать предстоящий антикоррупционный разгул в дополнение к предложению по созданию Федеральной службы по противодействию коррупции – это привлечение гражданского общества. В этой связи имеет смысл вернуться к практике системы народного контроля, существовавшей во времена позднего СССР (Закон о народном контроле в СССР был принят 30 ноября 1979 г.).
К основным функциям Комитета народного контроля были, в частности, отнесены борьба с проявлениями узковедомственного подхода, бюрократизмом, попытками обмана государства, совершенствование работы госаппарата, контроль за соблюдением законодательства при рассмотрении предложений, жалоб, заявлений граждан, проверка состояния этой работы в органах власти и общественных организациях.
Функции – ничто без законодательно закрепленных полномочий. А полномочия по Закону о народном контроле, в частности, заключались в следующем: давать соответствующим органам или должностным лицам обязательные для исполнения поручения о проведении проверок финансово-хозяйственной деятельности предприятий государственной формы собственности, обязывать должностных лиц устранять вскрытые недостатки, вносить необходимые предложения в органы государственной власти и местного самоуправления.
Как видим, основными задачами органов народного контроля СССР была охрана государственных интересов, интересов общественных организаций, а также защита прав граждан от нарушений со стороны государственных и общественных органов и их должностных лиц. Деятельность системы народного контроля распространялась почти на все министерства, государственные комитеты, ведомства, отделы и управления исполкомов местных Советов народных депутатов, предприятия и организации.
Комитеты народного контроля могли ставить вопросы об отмене тех распоряжений должностных лиц, которые нарушают интересы предприятий или ущемляют права граждан. В случаях, когда распоряжения и действия бюрократов имели явно незаконный характер и могли причинить существенный вред государственным или общественным интересам либо правам граждан, они могли быть приостановлены с обязательным информированием руководителей соответствующих органов власти. В соответствии с п. 6 ст. 23 Закона о Прокуратуре СССР на постановления Комитетов народного контроля распространялся прокурорский надзор.