О чем я говорю? Если бы Нина была рядом, то она бы не допустила ничего подобного.

— Это опасно для нас обоих. — Его голос звучал хрипло, а в глазах до сих пор горели искры страсти. Он с силой сжимал свои руки, от чего костяшки на пальцах побелели.

Я отступила на шаг.

— Ах, я и забыла: вампир и смертный никогда не будут вместе. Закон, за нарушение которого — смерть.

— Нет! — Он приблизился на шаг. — Да. — Он развел руками. — Это правило я могу нарушить. И многие другие — лишь бы ты была рядом.

— Я тебя не понимаю. Объясни. А заодно объясни, почему у тебя несколько способностей.

— Всему свое время. А сейчас нужно отвести тебя домой.

Я посмотрела на часы. Он прав, иначе придется отчитываться перед родителями.

Всю обратную дорогу мы снова провели в молчании. В этот раз это была не звенящая тишина, от которой хотелось кричать, а приятное состояние, где каждый думает о своем, анализируя все, что произошло за последние несколько часов.

Весь путь до дома меня разрывали противоречивые эмоции. Нельзя сказать, что я преодолела за этот день свою пагубную привычку по отношению к вампирам, но я смогла ее более-менее контролировать, что в данной ситуации совсем неплохо. Еще меня поставило в тупик, если не сказать больше — пошатнуло мое мировоззрение по отношению к кровопийцам — это способности Алекса. Чтение мыслей, пусть и ограниченное, конечно шокировало меня в начале, пока я не узнала — он не может читать мои мысли. Моя наследственность меня бережет. Ура! Это обстоятельство, а еще мой запах — возможно, это те причины почему он обратил на меня внимание. Это и радует и пугает одновременно.

Однако в данный момент вопрос номер один — могут ли вампиры летать. Тщательно порывшись в своих "пыльных" архивах я не нашла ни одного мало-мальски похожего факта. И на том спасибо. Одна только мысль, что вампиры могут летать и мне становится дурно. С ними и так очень тяжело справиться на земле, а в воздухе… Подумайте сами!

Из всего, что известно было моим предкам, Нине и исходя из моего собственного опыта никто и никогда прежде не обладал несколькими способностями одновременно. Для вампира один дар — уже большая редкость, наверное, из тысячи один и то, если повезет. Тогда вампир получает привилегированное положение среди сородичей.

И сейчас, сидя рядом с Алексом, я из под опущенных ресниц с недоумением рассматривала его, словно никогда прежде не встречала его.

Кто же он такой, если обладает такими способностями и может, не боясь, нарушать законы своих соплеменников? Или не может? Не верить ему нет никаких оснований. Он не мог меня обмануть. Все в нем, от благородных черт лица до утонченных манер (временами), конечно, говорит о его уникальности.

Я заставила Алекса остановиться в десятке метров от дома. Он неодобрительно посмотрел на меня, но ничего не сказал, чему я была несказанно рада.

Меры безопасности оказались нелишними — все уже были дома и ждали объяснений моего исчезновения. Хорошо, что я уже в машине придумала историю — так, на всякий случай, профессия журналиста имеет свои плюсы.

Родители поверили моему рассказу о творческом кризисе и необходимости свежего воздуха для вдохновения.

Очень хотелось побыть одной хоть недолго, однако моим чаяниям до конца вечера не было никакой возможности сбыться. Наконец, пожелав всем спокойной ночи, я отправилась к себе в комнату.

Как хорошо просто вот так лежать ночью на своей постели и никуда не спешить. Можно все спокойно обдумать и решить что делать.

События этого дня были настолько волнующими, что уже через несколько минут я мирно сопела, свернувшись калачиком посреди кровати.

Глава восьмая. Платье

Начало недели выдалось напряженным: написание статьи, уборка по дому полностью завладели моим вниманием.

С Алексом мы не виделись и не разговаривали с субботы, чему, кстати, я была несказанно рада. Едва почувствовав его близость, вся моя решимость и хладнокровие моментально испарялись, по венам вместо крови словно текла раскаленная лава.

Я безнадежно и навсегда влюбилась.

И как не горько это признавать — моим любимым был вампир, существо, которое на генетическом уровне я была запрограммирована убивать.

И уже в который раз на ум приходили слова дедушки, о моем особом предназначении. Но я сомневалась, что он имел в виду мой роман с вампиром. А главное, не с кем посоветоваться и спросить совета.

Дружить с вампиром — это одно дело, но влюбиться в одного из них — нонсенс.

За время существования моего рода было всего несколько случаев дружбы охотника и жертвы, один из которых закончился трагически. Мой предок Вильгельм долгое время общался с вампиром по имени Эстебан. Это было веков шесть назад. Так вот, если мне не изменяет память, в один ужасный день этот вампир сорвался и убил всю семью Вильгельма. Не спасся никто, кроме одного внука Вильгельма — Марко, которому было тогда лет шестнадцать, и он сам охотился на вампиров. К слову сказать, Эстебан являлся друмиром, и та дружба была еще уникальней, чем моя и Нины, ведь друмиры жить не могут без свежей человеческой крови. С того времени ярость к ночным охотникам стала неконтролируемой и увеличивалась от поколения к поколению. А Марко потратил жизнь, но нашел того вампира и превратил его в пепел.

Самым лучшим примером взаимной симпатии между элином и вампиром является дружбы моего дедушки и Нины. Они дружили на протяжении шестидесяти лет и продолжали бы это делать, если бы не несчастный случай — авиакатастрофа. Нина переживала очень долго — дедушка выжил, но уехал в Тибет, на старости лет решив заняться буддизмом. Все были в шоке — от родителей до Нины, которая знала его лучше всех, но даже она ничего подобного представить не могла.

Но нигде и никогда не было ничего подобного: вампир и охотник полюбили друг друга. Если об этом узнает кто-нибудь из вампиров — нам конец.