Конфеты и сахар у нас в столовой в буфете лежали. Их никогда не запирали, потому что мы, дети, без спросу ничего не брали.

Но вот как-то зовет мать нас всех в столовую и показывает пустую вазочку:

— Кто же это из вас конфеты отсюда взял?

Мы глядим друг на друга и молчим — не знаем, кто из нас это сделал. Мать покачала головой и ничего не сказала. А на следующий день сахар из буфета пропал; и опять никто не сознался, что взял.

Тут уж и отец рассердился, сказал, что теперь все будет запирать, а нам всю неделю сладкого не даст.

И белка заодно с нами без сладкого осталась. Вспрыгнет на плечо, мордочкой о щеку трется, за ухо зубами дергает — просит сахару. А где его взять? У самих нет.

Один раз после обеда сидел я тихонько на диване в столовой и читал. Вдруг вижу: белка вскочила на стол, схватила в зубы корочку хлеба — и на пол, а оттуда на шкаф. Через минуту смотрю — опять на стол забралась, схватила вторую корочку и опять на шкаф.

«Постой, — думаю, — куда это она хлеб все носит?» Приставил я стул и заглянул на шкаф. Вижу — старая мамина шляпа лежит. Приподнял я ее — вот так раз! Чего-чего только под нею нет! И сахар, и конфеты, и хлеб, и — разные косточки.

Я — прямо к отцу, привел его и показываю:

— Вот кто у нас воришка.

А отец рассмеялся и говорит:

— Как же это я раньше не догадался! Ведь это наша белка на зиму себе запасы делает. Теперь осень, на воле все белки корм запасают, ну и наша не отстает.

После этого случая перестали от нас запирать сладкое, только к буфету крючок приделали, чтобы белка туда залезть не могла.

Но белка на этом не успокоилась, все продолжала запасы на зиму готовить. Найдет корочку хлеба, орех или косточку — сейчас стащит, убежит и запрячет куда-нибудь.

А то ходили мы как-то в лес за грибами. Пришли поздно вечером, усталые, поели — и скорее спать. А кошолку с грибами на окне оставили — прохладно там, грибы не испортятся до утра.

Утром встаем — корзина пустая. Куда же грибы делись? Вдруг отец из кабинета кричит — нас зовет. Прибежали к нему, глядим — все оленьи рога над диваном грибами увешаны; и на крючке для полотенца, и за зеркалом, и за картиной — всюду грибы.

Это белка ранехонько утром постаралась и развесила грибы себе на зиму посушить.

В лесу белки всегда осенью грибы на сучьях сушат. Вот и наша постаралась: видно, зиму почуяла.

Скоро и вправду наступили холода. Белка все старалась забраться куда-нибудь в уголок — где бы потеплее, а как-то раз она и вовсе пропала. Искали, искали ее — нигде нет. Наверное, убежала в сад, а оттуда в лес. Жалко нам стало нашей белочки.

Собрались в этот день топить печку, закрыли отдушник, наложили дров, подожгли. Вдруг в печке как завозится что-то, зашуршит!

Мы отдушник поскорее открыли, а оттуда белка пулей выскочила прямо на шкаф.

А дым из печки в трубу не идет, так и валит в комнату. Что такое? Брат сделал из толстой проволоки крючок и полез с ним к отдушине в печке — попробовать, нет ли там чего.

Глядим — тянет на крючке галстук, мамину перчатку, тряпки какие-то, даже бабушкину праздничную косынку там разыскал.

Все это наша белка себе для гнезда в трубу затащила. Вот ведь какая! Не может понять, что здесь не лес и незачем ей к зиме готовиться. А она все хлопочет: то еду запасает, то гнездо строит. Такова уж, видно, их беличья натура.

Бывало кто к нам в дом ни придет, все говорят, что у нас настоящий зверинец: у нас и птицы жили, и белка, и ручной ежик — звали его Злючка-колючка.

Как пойду я в лес гулять, всегда что-нибудь домой принесу: летом — жуков, бабочек, а зимою — шишки растрепанные. Потом мы с папой их разбираем и узнаем, кто их растрепал, семенами лакомился — дятел, клесты или белка.

А вот как-то зимою я папе принес замечательный подарок. Нашел я его с Костей, с моим товарищем.

Мы гуляли в лесу за селом.

Увидели старый пень, трухлявый весь, и стали его разламывать.

Вдруг Костя нагнулся и кричит:

— Смотри, Юра, что это?

Я тоже нагнулся. Вижу — в середине пня, в самой трухе, что-то блестит, как золото. Колечко какое-то. Только большое, вроде браслета.

Костя говорит:

— Может, клад?..

Поднял, да как бросит! Кричит:

— Змея, не трогай!

А змея упала в снег и не двигается.

Мы взяли палки, начали шевелить, но она не разворачивалась. Костя даже на палку ее поддел. Змея и тут не пошевелилась.