Палья. У меня тоже самочувствие прекрасное. Но отбивная теперь не сгодилась бы. Другое дело что-нибудь сладкое… Мороженое…

Бокка. Раз я голоден, значит здоров и желудок в порядке.

Палья. Вот и у меня в порядке желудок, а главное кишечник: работает как часы… Если бы не ноги…

Бокка. Ну, мои — ничего… Целый день шагаю, и хоть бы что.

Палья. А мне трудно.

Бокка. Все равно — заставляйте себя. Ходьба — дело полезное.

Палья. Тем паче в наши годы.

Бокка. Да во всякие годы полезное. В мои, ваши…

Палья. Не думаю, что у нас с вами большая разница.

Бокка. Каждому человеку столько, на сколько он выглядит. Сколько заслужил.

Палья (помолчав). Молодые-то — на своих двоих больше не желают… Зять мой за сигаретами на угол ездит в машине…

Бокка. Еще пару таких поколений — и дети пойдут сплошь безногие.

Палья. Не приведи Господь!

Бокка. А вам-то что? Вас уж не будет.

Палья. Да ведь и вас… не будет.

Бокка. То-то и оно. И мне плевать, что там произойдет после меня.

Палья. Я, помнится, одним из первых получил водительские права.

Бокка. Это у всех дураков имеется.

Палья. Теперь — да. А тогда нас можно было сосчитать на пальцах.

Бокка. Ясное дело: тогда дураков было меньше. И до сих пор за рулем?

Палья. Что вы! При нынешнем-то движении и сплошных авариях! Давненько уж не приходилось. Да и машины у меня нет.

Бокка. Стало быть, нутро сопротивляется.

Палья. Как прикажете понимать?

Бокка. Ну, раньше чума была, эпидемии разные… А теперь — автомобили. Все одно, кому суждено помереть — помрет.

Палья. Теперь одной осторожности мало. И ловкость-то не всегда поможет.

Бокка. От ваших машин только вред здоровью… а от ходьбы, наоборот, польза. Глядишь — аппетит нагулял.

Палья. И напрасно.

Бокка. Как напрасно?

Палья. В нашем возрасте увлекаться едой ни к чему…

Бокка. Это в вашем возрасте. А я, если не поем, как больной. Мой организм нуждается в питании. Без аппетита давно бы ноги протянул.

Палья (после паузы). Эх, хорошее было лето, сухое. Виноград уродится на славу. То-то крестьяне порадуются.

Бокка. Крестьяне у него порадуются, ласточки порадуются. Вы мне скажите: вам-то что за дело, кто там обрадуется и почему.

Палья. А то, что из хорошего, спелого винограда вино выйдет…

Бокка. Вино больше из винограда не делают! Больше ничего не делают как положено! Даже любовь у них и та на людях, всем скопом. Даже у любви отняли поэзию. Все исковеркали. Весь мир! И чего ради? Чтобы делать стиральный порошок. Поля, моря, леса — все отравили, чтобы наши трусы стали еще белее прежнего.

Палья. Зато жизнь благоустроилась. И свободы больше.

Бокка. Это как понимать?

Палья. В наше время ни один журнал не поместил бы фотографию раздетой женщины, как здесь у вас.

Бокка. В наше время мы сами раздевали женщин. Так-то оно лучше было. Опять же, приятнее…

Палья. А на улице теплынь. Вы жару любите?

Бокка. Когда не слишком жарко. И холод люблю, когда не слишком холодно.

Палья. Я, представьте себе, все лето не расставался с джемпером. Даже на солнцепеке. Правда, был в шляпе. Шляпа защищает от жары и холода. Я зимой ношу шляпу, и простуда нипочем. В мои-то семьдесят шесть! (Ожидает реакции собеседника, но напрасно.) А вы, наверное, думали, мне больше?

Бокка. Чего больше?

Палья. Ну, лет.

Бокка. Сколько, вы сказали?

Палья. В марте семьдесят шесть стукнуло. Вы бы дали мне семьдесят шесть?

Бокка. Дал бы все до единого. В вашем возрасте не мешает держаться пободрее.

Палья. В каком смысле?

Бокка. Да во всех смыслах. Вот как я: держусь молодцом, а мне в октябре тоже семьдесят шесть стукнет.