– Ну, Евгения, у меня слов нет! – выдохнул Володя.

– И не надо! – великодушно проговорила девушка. – Срочно ищи настоящего Стрижелецкого, а этого самозванца надо задержать, пока он за границу не дернул! – распоряжалась она, чувствуя себя важным начальником.

– Ну, Потапова, ты просто гений дедукции! Тебе в сыщики надо! – восторженно заметил Володя, нашедший, наконец, нужные слова. – Нет, я точно на тебе женюсь! Завтра же! С меня шампанское! – веселился Скрябин. Правда, трудно было разобрать из его восторгов, что он планирует на завтра, шампанское или свадьбу, но все равно было приятно. – Елки, жалко, ребята уже уехали, хоть самому туда отправляйся пациента этого караулить. Но у меня завтра суд.

– А Стрижелецкого ты когда искать будешь? – заволновалась Женя.

– С этим проще. Позвоню ребятам, они его быстренько пробьют, – успокоил ее Володя. – Елки, что же делать?

– Слушай, а позвони Суровцеву! – сообразила она.

– Да нет. Ты что, неудобно. Да и не поедет он, – не вдохновился ее идеей адвокат. – Ладно, я что-нибудь придумаю.

– Давай, – кивнула Женя. – Ой! Возьмите отпечатки пальцев у этого пациента, а то как вы его опознаете! – сообразила она, уже вешая трубку.

– Обязательно. Но не факт, что это поможет, если их в полицейской базе нет…

– Ты возьми, там разберетесь, – перебила его журналистка, и он, коротко дакнув, отключился. – Извини, – обернулась Женя к Эдику. – У нас тут еще одно расследование.

Но Эдик, кажется, не возражал. Он сидел, подперев ладошкой щеку, и с живым интересом прислушивался к чужому разговору.

– Еще одно? – переспросил он, меняя ладошку и щеку.

– Да. Но теперь меня интересует гражданка Дробышева. Рассказывай! – она целиком сосредоточилась на Эдике.

– Изволь, – произнес детектив, выпрямляясь на стуле. – После развода с господином Куделькиным дамочка действительно рванула в Израиль, открыла собственный бизнес и в очередной раз выскочила замуж.

– Как это у нее ловко получается, некоторые и по одному разу выйти замуж не могут, а тут такой атракцион! – возмутилась Женя. – Она что, красавица невероятная?

– Да, Дробышева – штучка еще та, – согласно кивнул Эдик. – Хотя записной красавицей ее и не назовешь. Но речь сейчас не о том. По сложившейся традиции не прошло и полгода, как мадам развелась, успев оформить двойное гражданство. А затем вернулась на историческую родину, но не в Москву, а в Питер, и открыла свой бизнес в городе на Неве, причем весьма успешный, тесно связанный с собственным производством в Израиле.

– У нее в Израиле собственное производство? – возмущенно покачала головой девушка. – Хорошо у нас убийцы устраиваются! Что она там, искусственные почки производит или чужие ворованные консервирует? – съязвила она, не сдержавшись, но Эдик ее слова никак не прокомментировал, хотя на лице его и мелькнуло некое странное выражение. – И где она сейчас? – поспешила спросить Женя, решив, что ее склонность к язвительности не произвела на детектива приятного впечатления.

– Думаю, что у себя в офисе, сегодня как-никак понедельник, день тяжелый, – как-то туманно проговорил Эдик, внимательно и словно насмешливо глядя на нее.

– Слушай, не тяни, где офис, как называется, адрес, телефон? – торопила его Женя.

– Офис находится на Московском проспекте, небольшая компания по торговле израильской косметикой, – не спеша проговорил детектив.

– Косметикой? – журналистке показалось, что пазл, который она собирала так долго, не имея понятия о том, каким будет конечный результат, вдруг неожиданно обрел четкий контур. – Ты хочешь сказать, что это Стрижелецкая? – дрожащим от сомнения и надежды голосом переспросила она.

– Точно, – широко улыбаясь, подтвердил Эдик. – Все это время она была у тебя под самым носом.

– Но как же так? – Женя нахмурилась, пытаясь переосмыслить картину двух совершенно не связанных до сих пор между собой преступлений, точнее, конечно, связанных, но чтобы так? – Но если Стрижелецкая – это Дробышева, то как Кольцов мог завести с ней роман? Он что, простил ее? – недоуменно спросила девушка, растерянно глядя на Эдика.

– Кольцов Дробышеву никогда не видел, – спокойно объяснил ей детектив. – Во всяком случае, пока она не стала Стрижелецкой.

– Откуда ты знаешь? – вскинула на него удивленные глаза Женя. – Погоди-ка, а откуда ты вообще знаешь про Кольцова?

Эдик улыбнулся еще шире, и его пухлые щечки почти скрыли хитро прищуренные глаза.

– Ну, я все-таки детектив, а не кочан капусты, – усмехнулся он. – Прежде чем браться за дело, я выяснил сперва все о заказчике, а потом на всякий случай поинтересовался личностью Дробышевой Виктории Дмитриевны.

– Какая же я дура, ведь и Дробышеву, и Стрижелецкую звали одинаково, почему я раньше не догадалась? – расстроенно проговорила Женя.