– Куки, мы можем вернуться к тебе на пару слов?

Она прикладывала заметные усилия, чтобы перестать глазеть на Рейеса, но безуспешно. Взгляд по-прежнему был прикован к нему, как система слежения с лазерным наведением.

– Куки, - снова сказала я и, подойдя к ней, стала подталкивать к двери.

Она моргнула и, осознав, что творит, милейшим образом зарделась.

– Извините, - кивнула она Рейесу и понеслась в свою квартиру, таща за руку Эмбер.

– Мам, ну подожди же! – протестовала Эмбер, не готовая так просто оставить местную достопримечательность.

– Бери рюкзак, солнышко, я отвезу тебя в школу.

– А можно я останусь? – спросила Эмбер, которая то и дело оглядывалась, едва не сворачивая шею.

Оказавшись у себя, Куки отослала дочь за рюкзаком и изумленно уставилась на меня.

– Черт возьми, Чарли, - дрожащим шепотом проговорила она, - это был Рейес Фэрроу!

– Понимаю. Извини. Он свалился как снег на голову.

– Кажется, у меня был оргазм.

Я не удержалась и хихикнула:

– Ты же просто на него смотрела.

– Знаю. Ты видела его плечи? – спросила она, и я опять засмеялась.

– Видела. Не переживай, скоро к ногам вернется чувствительность.

– А предплечья? Ради любви к Всевышнему, кто мог знать, что предплечья могут быть такими сексуальными?!

– Это случается с лучшими из нас.

– Просто он такой…

– Знаю.

– И такой…

– И это тоже знаю. Может быть, все дело в том, что он сын Сатаны и все такое.

– Ага, наверное.

Я помогла ей присесть на диван.

В комнату бегом вернулась Эмбер.

– Можно я сфоткаю его на телефон перед школой?

– Школа. – Куки взволнованно взглянула на меня: – Я поговорю с ней по дороге.

Чувствовала я себя хуже некуда. Они ни в чем не виноваты, но я не могла позволить Эмбер сплетничать о Рейесе с подружками. Как знать, кто может их услышать? А вдруг кто-то сумеет увидеть связь?

– Я ужасно сожалею.

– Нет. – Куки поднялась. – Ты ни в чем не виновата. Я все улажу.

Я благодарно улыбнулась:

– Спасибо, Кук.

Поцеловав на прощанье Эмбер, я вернулась к себе. Рейеса не было, зато он оставил свою сумку. Конечно, это ведь ни разу не улика. На ходу набросив черную кожаную куртку, я поспешила к Развалюхе. На противоположной стороне улицы был припаркован черный грузовик. Гаррет вернулся. Притормозив, я огляделась в поисках Рейеса, затем открыла дверцу и залезла в машину. Как только Развалюха завелась, зазвонил сотовый.

– Мне нужно поговорить с Шарлоттой.

Мужской голос показался мне незнакомым.

– Слушаю.

– Это Донован.

Имя мне тоже ни о чем не сказало.

– Донован? – переспросила я, сдавая задом и выезжая на шоссе.

Само собой, Гаррет двинулся следом. Как он мог не заметить Рейеса?

– Из психлечебницы.

Я лежала в психушке? Когда, черт меня дери?

– Из заброшенной психлечебницы, куда ты постоянно вламываешься, - когда я не ответила, добавил звонивший.

– А-а, точно. Байкеры.

– Да. Хотел с тобой поговорить.

– Не сомневаюсь. – Неужели из-за Рокета здание все-таки рухнуло?

– Артемида… - начал Донован, но сразу умолк.

В его голосе я отчетливо слышала боль, и мое сердце зашлось от сочувствия.

– Как она?

– Плохо. Видимо, яд причинил больше вреда, чем мы думали. А когда она играла с тобой вчера, у нее отказала почка.

Моя рука метнулась ко рту раньше, чем я смогла понять, что делаю.

– Боже мой, мне очень жаль.

– Я тебя не виню. – Голос Донована сорвался, и ему понадобилось время, чтобы взять себя в руки. – Я хочу тебя нанять.

– Что?

– Хочу знать, кто за это в ответе. – Теперь тон был жестким от сквозившей в нем холодной решимости. – Или ты это выяснишь, или я.

Меня обуревали серьезные подозрения, что его методы окажутся куда безжалостнее моих.

– Не обижайся, но я тебе не по карману. – Я собиралась добавить, что займусь этим бесплатно, но не успела.

– Мне по карману десять таких, как ты.

– Я все сделаю. Разгребу дела и через пару дней займусь основательно. Без меня не начинай.