– Что с тобой, дочь моя? О чем ты плачешь?

Увидав Инженера, женщина начинает рыдать еще громче.

– В чем твое горе? Кто тебя обидел? Ты в трауре?

Из-за вас плачу, сеньор.

– Я тебя не знаю.

Дети таращатся на Инженера глубокими, бездонными, словно пропасти, глазами.

– Я вдова, всего только и добра у меня, что мул да три осла. Больше ничего мне муж не оставил. Выборный Юкра велел продать скотину, чтоб тебе заплатить.

– Чтобы заплатить мне?

Слезы струятся по изможденному лицу женщины.

– К'ерос – селение бедное. И так есть нечего. Ради этого плана последнюю рубашку в заклад несем.

– Так почему же Юкра согласился на мою цену и ни слова не сказал? Я думал, он будет торговаться.

– Боялся, что вы откажетесь. Топографы не решаются связываться с сеньором Ябаром. Юкра и согласился на вашу цену.

Женщина поясняет сквозь слезы:

– Власти деньги собирают. Всех заставляют продавать, у кого что есть. У меня вот – скот. Тысячу солей я должна внести, а покупщики-то и пользуются, не дают настоящую цену.

Женщина снова разражается рыданиями. Я подхожу ближе.

– Ты опять здесь? Поссать без тебя и то не могу, окаянный!

– Я прогуливался, господин Инженер.

– Пусть хоть какой-нибудь толк от тебя будет, вонючка: ступай позови сюда выборного Юкру.

Туман скрывает снежные вершины. Юкра поспешно подбегает к нам.

– Дон Канталисио, сколько, мы договорились., вы даете мне за работу?

– Шесть тысяч солей, господин Инженер. Как раз сегодня мы будем иметь удовольствие вручить вам второй взнос.

– Дайте мне пять тысяч и освободите от оплаты вот эту сеньору.

Выборный Юкра оцепенело глядит на Инженера.

– Чтоб эта сеньора не продавала свою скотину, я соглашаюсь на пять тысяч. Ясно?

Женщина целует Инженеру руку и убегает.

– Дашь ты мне поссать спокойно, Иуда?

На площади гремят барабаны. Все уже знают новость: Инженер простил вдове взнос в тысячу солей! Едва он появляется, просители плотно окружают его.

– Мне тоже велели продать моих козочек, – жалуется беззубый батрак.

– А с меня Совет требует двести солей! – кричит толстуха в голубом платье.

– А мне придется продать осла Иезекиля. Он так ко мне привык. Он будет переживать, он умрет у другого хозяина.

– Великий человек, пожалей моих козочек.

Инженер полон негодования. Он набрасывается на крикливого батрака.

– А я что, по-твоему, не ем? Ты – здоровый мужик, работать надо!

– Да я работаю, только не зарабатываю, – смеется батрак.

Выборный свистит в свисток и объявляет:

– Кто будет надоедать Инженеру, заплатит дополнительно штраф.

Просители испаряются.

Отправляемся на обмеры. В долине опять расходимся. Члены Совета общины пойдут по горным кряжам. Мы спустимся по тропе. Хозяин снова начинает свои излияния.

– В последний раз мы работаем с тобой, Тупайячи. Скоро у нас скопится пятьдесят тысяч на дорогу, тогда подпишем договор со Смертью. Он уже готов. Как только получу подпись, начну действовать. Как думаешь, какую цену назначить за смерть?

– Пять тысяч солей, хозяин.

– Пять миллионов, дурачок. Не меньше. Все будут платить, кроме моих друзей, разумеется.

– Вы станете самым богатым человеком в Перу, хозяин.

– В Перу? В Чили, в Боливии, в Бразилии! В Европе] В России! Разве американец, который открыл пенициллин, продает его только в Америке?

– Вы будете очень богаты, хозяин.

– Ты тоже разбогатеешь, Тупайячи.

– Ох, хозяин!

– Если будешь служить мне верно, с почтением и любовью, я назначу тебя Младшим Сборщиком.

– А я уже знаю, кому продам, а кому нет. Вот Кривой Валерио никогда не дождется у меня смерти.

– Что за Валерио?

– Надсмотрщик из поместья «Харрия». Он у моей матери ярку отобрал. И пока не отдаст ярку и ягняток тоже…

– Мелко плаваешь, Тупайячи! Додумался тоже – такой бесценный товар отдавать за какую-то ярку. Нет! Ты еще зелен, Тупайячи. Не могу я назначить Младшим Сборщиком глупца, который ничего не смыслит в ценах.

– Я просто еще не освоился, господин Инженер.