– Никто не узнает. С Беном я договорился. Как и с тобой, я полагаю,- сказал и внимательно посмотрел на меня, буравя своим коронным холодным взглядом, ожидая реакции. Но, я уже давно иммунитет выработала. Изучила их обоих, включая Бенджамина. Приметила все слабые местечки, зная, куда можно надавить в случае непредвиденных обстоятельств. Даже дома я приспосабливалась и выживала.

Да, признаю: диски с киношкой с высоким R рейтингом, я хотела давно. Но, чтобы их получить, не нарушая закон, мне должно было стукнуть двадцать один.

– Хорошо, я буду, нема как могила и тайны в ней погребенные.

– Айрис, ну хватит так выражаться. Тебе ещё только тринадцать, - Гиза покачал головой, затем заложил ногу за ногу. Всё так же холодно посмотрел на меня, как на насекомое - Что будет дальше? Колледж, карьера, а ты всё такая же занудная, слишком умная и толстая.

Я промолчала. Мой вес больная тема. Затем, насмотревшись на стены, на полированный воском паркет и камин, на полке которого стояли рамки с фотографиями, считая до десяти, тщательно продумав свой ответ, всё же сказала:

– Слушай и запоминай, я назову тебе фильмы. И ещё кое-что станет дополнением к цене за моё молчание.

– Убавь громкость, Айрис. Ты, похоже, плохо меня поняла?
– удивлённо спросил Сигизмунд, не зная, что я собралась достать козырные тузы, припрятанные в рукаве про запас.

Я по - натуре редкая стерва, особенно когда меня шантажируют.

– Твои компакт диски, те, что на верхней полке, подаришь мне в качестве бонуса.

– Твою ж.... С чего это вдруг?
– Покраснел и сжал пальцы в кулак.

По-видимому, я его достала и сильно. Хорошо порой чувствовать себя победителем.

Сухо добавила, упрямо встречаясь с ним взглядом, настаивая:

– Пораскинь мозгами.

Пауза. Он нахмурился, затем разжал пальцы, и я поняла, что достучалась до братца.

– Ну, так что Гиза, по рукам?

– Окей Дженсен, - ответил мой брат, выдыхая сквозь зубы, называя меня по фамилии, тем самым, признавая высокий уровень моего интеллекта.

Я улыбнулась. Брат молчал, а потом, поднимаясь по лестнице, я услышала его гневный шёпот:

– Чёрт побери, Айрис, ты слишком умная для малолетки. Легко раскрутила меня, манипуляторша мелкая!

Грохот. Очевидно, от удара его кулака об стену и, кажется, что-то упало на пол. Может быть фото с камина, моё самое нелюбимое в рамке? Хорошо бы...

А, Гиза всё такой же нетерпеливый и для меня предсказуемый. Что ж, чёрным по белому подведён в моём ежедневнике: первый пункт из его списка слабостей.

И мой слух, между прочим, эволюционировал, со временем обострившись в разы. Но, в который раз удивляюсь этому 'достижению', и всё никак не могу привыкнуть, к его выкидонам в самые неподходящие моменты.

Открыла белую деревянную дверь, ведущую в мою комнату, зашла, закрыв за собой, и расхохоталась. Пусть хоть в чём-то и мне подфартило сегодня. Поставить на место моего самодовольного выскочку брата, всегда дорогого стоило. А остальное. 'Что ж: поживем, увидим Дженсен. Поживём, увидим'. Пообещала себе, присаживаясь на кровать, доставая из расстегнутой сумки учебники.

–

Она зашла в свою огромную квартиру, сняла пальто, повесив на треножную вешалку, и сбросила на просиженный пуфик розовый шарф. Только поставила сумку на пол, как из арки ведущей на кухню вышла её слишком молодая и красивая для своих шестидесяти пяти лет бабушка. Рубина Ханнис цыганка, обладающая могуществом и силой, передавшегося из поколения в поколение в их роду, исключительно по женской линии.

– Виктория?
– сурово спросила у внучки Рубина. Пристально и цепко вглядываясь в её лицо своими блестящими и холодными, напоминающими обсидиан глазами. Словно сова, из насиженного места ,приметившая желанную мышь полёвку. Затем после напряжённой паузы добавила: - Почему ты припозднилась?

Виктория поморщилась, ненавидя своё полное имя всегда так холодно звучавшее в бабушкиных устах. Затем осмелилась и всё же сказала, зная, что как бы не старалась, бабушка всё равно не полюбит её, как старших , но бессильных братьев. Нежеланная внучка- и этими простыми словами всё сказано.

– Кураторша провела внеплановый классный час. Да и мне было нужно представиться, рассказать о себе, так сказать...

Пауза затянулась.

Карие раскосые глаза Виктории в молчаливом поединке скрестились с властными обсидиановыми глазами Рубины. 'Выдержу, не отвернусь, пусть знает, меня ей не запугать', подумала девочка. Но, все же не выдержала, моргнула и уставилась в пол, а женщина рассмеялась:

– Иди, поешь внучка, после поговорим.- спокойно и торжествующе произнесла Рубина, поправив, выбившуюся из под бархатной повязки, широким прямоугольном опоясывающим голову, кучерявую чёрную прядь.