— Какой ужас! А он меня не возненавидит случайно? — скептически поинтересовалась Валерия. — Не станет меня избегать?

— Он разозлится, конечно, — вынуждена была согласиться Елизавета, — но как воспитанный человек поинтересуется в чем дело. Тут ты и вывалишь ему воз проблем.

— Каких?

Елизавета возмущенно воззрилась на подругу:

— Хочешь сказать, у тебя нет проблем?

— Есть, но не рассказывать же ему о счетах за квартиру и про ссоры с Французским.

— С ума сошла?! О своем Французском вообще забудь. Его дни сочтены. Да-а, — согласилась Елизавета, — проблемы еще надо хорошенько обдумать. Действительно, не каждой твоей проблемой можно делиться с приличным человеком. Тем более с матерым волком. Но, ничего, чем-нибудь да и поделимся.

— А дальше?

— Ему от твоих проблем станет смешно, себе таких пожелает и надает советов. Вот тут-то, слышь, Лерка, и надо закладывать фундамент для лести.

— Ну ты даешь! — поразилась Валерия. — И как же его закладывать?

— Надо не дифирамбы ему петь, как ты, дурища, подумала, а сдержанно поблагодарить и робко выразить сомнение, что его советы приведут к желаемому результату. Еще лучше будет, если выразишь желание поступить наооборот. Он ужаснется твоей неопытности и начнет тебя убеждать, ты же стой на своем и опасайся, опасайся, что следуя его советам окончательно все испортишь. Он плюнет и решит, что ты безнадежная дура, какой на самом деле и являешься.

— Осторожно, — предупредила Валерия, но Елизавета сообщила:

— Для бабы быть дурой не грех, а заслуга. Короче, — продолжила она, — после всех экзерсисов он рассердится и поставит на тебе крест. Увидев тебя снова, захочет сбежать, и вот тут-то ты ему вывалишь свои достижения. И ремарку: мол надо же, помогло, мол, откуда вы только все это знаете? Сколько, оказывается, в этих делах премудростей. У него сразу хвост пистолетом!

— Думаешь?

Елизавета расхохоталась:

— Знаю. В таких случаях мужики радуются как дети. Я буду не я, если он не проявит к тебе интерес. При встрече сам уже будет спрашивать как твои дела. Сам будет набиваться с помощью, но по мелочам. По мелочам.

— Вот именно, мужики напрягаться не любят, — вздохнула Валерия, вспоминая диван с Французским.

— Сначала по мелочам, потом все серьезней, серьезней. Когда наш матерый волк на приличную помощь замахнуться дерзнет, вот тогда и влюбится, а уж там пускай сам голову ломает как пойти на роман. Мы, естественно, стоять в стороне не будем. Подскажем. Поможем.

От планов таких Валерия запаниковала:

— Как — поможем? Как — подскажем?

— Не прямо, не прямо, — успокоила ее Елизавета. — Намеками, ситуациями, нами же создаваемыми. У меня есть знакомый писатель, Круглов. Слышала о таком?

— Еще бы! Кто о нем не слышал!

— Он нам напишет ошизенный сценарий. Впрочем, других он и не умеет писать. Короче, положись на меня.

После такой атаки, Валерия, дрожа от страха, положилась.

Вскоре Елизавета примчалась, сграбастала подругу и всю дорогу готовила ее к первой встрече с избранником.

— Понимаешь, — твердила она, — твоя главная задача вызвать у него положительные эмоции. Но не просто вызвать, а на бессознательный уровень перевести. А еще лучше, на уровень рефлексов. Как у собаки Павлова при виде еды выделялась слюна, так у него при виде тебя должны выделяться положительные эмоции. Увидит тебя, и сразу, как говорится, улыбкой радости лицо его перекосит.

— Хорошо бы, — скептически откликнулась Валерия, — но как этого добиться?

— Не просто, но возможно, — заверила Елизавета. — Тут главное — терпение. Главное не спешить, не вызвать у объекта подозрения. Упаси бог, догадается, что мы на него глаз положили — считай, ку-куру-куку! Полный провал! Если этот гад заподозрит, что мы держим наготове ошейник, такого задаст стрекача — только пятки его и видали.

— Ой, мамочка моя дорогая, — испуганно проскулила Валерия, чем доставила Елизавете удовольствие.

Она подняла указательный палец и назидательно сообщила:

— Добывать мужа — тяжкий труд; добывать мужа-матерого волка — ювелирная работа. Поэтому, Лерка, играй. Постоянно играй. Никаких искренних эмоций. Хочешь откровенности — играй. В любви, как в театре: искренность порождает фальшь, и только игра творит шедевры истинных чувств.

Грандиозность задачи Валерию испугала. Бедняжка уже дрожала от страха и готова была прямо на ходу выпрыгнуть из автомобиля подруги.

— Что же мне делать? — краснея и бледнея, мямлила она.

Елизавета поняла, что перестаралась.

— Не так страшен черт, как его малюют, — заверила она. — К тому же, у тебя есть я. Я и сценарий. Пока будь мила, весела, обаятельна, восхищайся им, восхищайся, но всем своим видом давай понять, что он для тебя слишком большая величина, чтобы ты могла на него рассчитывать. Но смотри не переборщи.

Внимательно посмотрев на подругу, Елизавета махнула рукой:

— Знаешь что, сегодня лучше вообще помалкивай. Пока у нас одна задача: просто попасться ему на глаза.