Поразмыслив, Елизавета решила, что должность секретаря-референта, порой, сулит даже большие блага.

«Ведь я, — прикинула она, — я, с моими способностями, в такое доверие к миллиардеру войду — все будут в моем кулаке! Весь мир в кармане! Ха! Да с моим образованием, чем я не референт? Костьми лягу, но выиграю конкурс. И Лерка выиграет. С ее-то дипломом! А про бомбу все забыли давно. Точно, решено. Пристраиваемся к миллиардеру обе, и Леркой легче будет руководить. Мы с ней вдвоем, бок о бок, рядом с миллиардером…

Эх! Таких дел натворим! Надо срочно поинтересоваться у блондина какие к секретарю-референту предъявляются требования. Впрочем, я буду соответствовать любим».

И Елизавета вернулась в приемную, где Валерия и блондин уже насквозь пропитались взаимными симпатиями и вовсю вели душевный разговор.

К возвращению Елизаветы Валерия успела поведать и про свой английский диплом, и про несчастную любовь к Эркану, и про бомбу, и про то, что конкурс выиграть не надеется, согласилась же поучаствовать лишь из нежелания подругу травмировать…

Блондин проникся сочувствием и всячески Валерию подбадривал, заверяя, что именно она и выиграет конкурс.

— Я слышал, что желающих участвовать не так уж и много, — с жаром убеждал он. — Рекламы почти не давали. К тому же многие испугались, подумали, что нереально пробиться к миллиардеру.

— А почему не испугались вы? — удивилась Елизавета.

Блондин посмотрел на нее своими умненькими голубенькими глазками и ответил:

— Потому, что по опыту знаю: смелого пуля боится, смелого штык не берет.

«А он не так прост, как на первый взгляд кажется», — подумала она и спросила:

— А вы уже работали секретарем-референтом?

— Нет, и даже не совсем представляю как это выглядит, — нахально заявил блондин.

Валерия и Елизавета изумленно переглянулись.

— На что же вы рассчитываете? — хором спросили они.

— Ну-у, — замялся он, — я неплохой программист, с компьютером на «ты», английским, немецким владею, в финансах слегка разбираюсь, в экономике петрю, ну и еще много чего умею: аппаратуру починить там какую, шуруп закрутить…

— Да кто в наше время всего этого не умеет? — рассмеялась Елизавета. — Языками он решил удивить. Лично я имею два диплома и три языка, и журналист к тому же, знаменитость почти. А кто вы?

— Я — хороший человек.

После такого заявления Валерия уставилась на блондина с еще большим интересом, Елизавета же рассердилась.

— Хороший человек? — ядовито спросила она. — Просто удивительно, что на таком скудном фундаменте вы возвели такое грандиозное сооружение надежд.

— Почему надежд? — удивился блондин. — Я практически уверен, что получу это место.

— Да почему? Почему? — возмутилась Елизавета, не желающая рассматривать его как серьезного конкурента.

— Да потому, что я обаятельный, — заявил блондин. — Представитель миллиардера как только со мной поговорит, так сразу и поймет: брать надо одного меня. Остальные фигня. Я слышал, что господин Дороф в сотрудниках ценит прежде всего человеческие качества, а их у меня хоть отбавляй. Человечески я очень хороший. Уверен, господин Дороф оценит меня.

— Господин Дороф?! — Валерия побледнела и вскочила.

Елизавета вспыхнула и потупилась. Блондин испуганно вытаращил глаза, явно не понимая из-за чего разгорелся сыр-бор.

— Кто-кто?!! — закричала Валерия. — Господин Дороф?!! Лиза!!! Ты знала?!!

Она зло уставилась на Елизавету. Та попятилась и залепетала:

— Лера, я все объясню, я знала, но не хотела тебя пугать, потому что…

Валерия даже слушать ее не пожелала.

— Ха! — завопила она. — Ты не хотела меня пугать! Ты хотела меня на посмешище выставить! Что ж не сказала? Надо было уж бомбу на конкурс захватить, чтобы наглость моя была очевидна, чтобы не сомневались с кем дело имеют. Все! Я пошла! Гудбай! Счастливо оставаться!

И Валерия выбежала из приемной. Елизавета беспомощно уставилась на блондина.

— Да-а, — сокрушенно вздохнул он, — теперь и я вижу, что эта девушка очень нервничает.

— Нервничает? Ку-куру-куку! — разъярилась Елизавета. — Да она просто себе вредит! Что за дура? Нет, ну надо же быть такой дурой! Не попытать счастья с таким дипломом? Да этот чертов Дороф давно про нее забыл! Про нее и про ее бомбу! А если и не забыл, что она теряет? Что?!

— Ничего, — пожал плечами блондин. — Попытать счастья можно. Я бы попытал.