Монахи переглянулись, а Астируми с непоколебимым спокойствием на лице пошел вслед за Киром, поднимающимся по винтовой лестнице сначала на второй, а потом на третий этаж.

На верхнем этаже все окна были закрыты ставнями, присутствовал устойчивый запах трав и лекарств. В щели под одной из четырех дверей горел белый свет. Кир толкнул дверь.

Анри сидел на стуле у окна и читал книгу из коллекции Марты о тугоплавких металлах. Как только дверь открылась, он поднял голову и его лицо, бывшее до этого сосредоточенным, расплылось слезливой радостью. Книга упала с колен на пол, а мальчишка кинулся к Оре, восклицая слово:

– Мама!
– Он обнял её за талию и уткнулся ей в живот.

Недоумевая, монахиня обняла сына, и с широко распахнутыми глазами уставилась на одну-единственную кровать в комнате, рядом с которой стояла лампа с белым сияющим кристаллом.

На кровати лежал мужчина. Он ворочал головой из стороны в сторону, тихо постанывал, по лицу, искаженному гримасой боли, ползли крупные капли пота. Стижиан не сразу узнал в нем врача и целителя, спасшего жизнь его младшего брата.

– Лухс!
– В один голос воскликнули Астируми и монах, скорыми шагами двигаясь к нему.

– Что с ним?
– Стижиан присел рядом с его кроватью и обратился к Кирано.
– Почему они здесь?

– Малыш, что произошло?
– Ора опустилась на колени перед сыном, приобнимая его.
– Почему ты здесь? Ты...
– Она увидела небольшую, уже почти зажившую рваную рану, тянущуюся от уха вниз вдоль шеи к ключице.
– Кто это сделал?
– Её голос стал походить на низкое шипение змеи.
– Анри, кто? Ответь мне, пожалуйста.

– Мам, это...
– Его глаза взмокли, но слёзы так и не выступили. В место ответа, он снова кинулся матери на шею.

Обнимая его, Ора подняла глаза на Кирано, часто кивающего головой, и потребовала объяснения:

– Несколько дней назад в столице объявилась пара... нелюдей, которым самое место в тюрьме. Двое старших инквизиторов.

Ора ещё сильнее обняла тихо плачущего сына.

– Третий находится на четвертом острове, во дворце. Я их не видел. Ни одного. Это мне сказал Анри.

Стижиан положил руку на лоб Лухс и приподнял одно веко: целитель был в бреду. Его тусклые серебряные глаза, лишенные зрачка, почти полностью закатились. Йбеловатая радужная оболочка походила на клок бумаги, набухший от воды и расходящийся трещинами.

– Что с ним? Никогда не видел ничего подобного!
– Ахнул монах, проверяя пульс: сердце Лухса билось как сумасшедшее.

– Я не думаю, что ты разбираешься в физиологии сайлантов.
– Руми стоял у закрытого окна и с нешуточной тревогой, переходящей во что-то другое, наблюдал за муками целителя.
– Ора, лучше всего будет взглянуть тебе.

Она поцеловала сына в лоб и подошла к кровати, в это время, Кир продолжил свой рассказ:

– Более того, Её Величество подпустила к трону последнего из выживших магистров старого круга магии - Лизу, а после...

– Я не думаю, что кто-то из вас двоих, монтерцы, дрался с демонами.
– Она так же осмотрела глаза и измерила пульс. На её лице не было и тени удивления, только холодное спокойствие.

– Демоны? Причем здесь демоны?
– Недоумевая, переспросил Стижиан, на что получил незамедлительный ответ от нерийца:

– Сайланты - демоны. Они возникли ещё до появления тоуренов...
– Ответил тот, не до конца понимая, что говорит

Эти слова резанули слух всем присутствующим в комнате.

– Люди, ставшие демонами, которые чтобы сохранить рассудок объединились с единым духом водопада...

– Сайланте.
– Кивнула Ора, стаскивая с Лухса тонкое одеяло, скрывающее его до серости бледное тело, с перебинтованной грудной клеткой, руками и несколькими, пропитанными лекарствами, марлевыми повязками на животе.
– Хорошо замотал, молодец.

– Мастер Актомири учил.
– Кир кивнул.

– И Лухс один из них. Он вполне себе полноценный демон. Как и Анри.

Мальчишка с опаской глянул на нерийца и прильнул к Стижиану, обхватившего его одной рукой:

– Не бойся его. Он никому не выдаст наш секрет.
– И легонько стукнул того по носу.
– Я дрался с демоном однажды, но это было ещё в монастыре, и без наахта, - он махнул рукой в сторону Руми, на спине которого висело это оружие, - я вряд ли бы его уничтожил.

– Так вот дерись ты с демоном сейчас, - Ора аккуратно снимала бинты с раны на груди, - уже владея искусством призыва сфер, был бы тот же эффект.

Она оголила одну, самую крупную, из ран Лухса, и внутри всех, кроме Кира, попросту отвернувшегося, что-то разбилось.