— Стоп, — скомандовал Клаус.

— Что-то нашел? — изумился антропоморф.

— Именно, — подтвердил тот. — Виктория «Тореро» Антонова и Олеся «Кувалда»… хм…

— Читай! — Дэн впился другу в плечо и хорошенько встряхнул.

— Задолбайло, — с серьезным видом закончил Клаус. — Это Тени. С Кувалдой я даже знаком.

— Сколько ж ей лет! — присвистнул шут.

— Бессовестно много, — предположил мальчишка.

— Их записи мы не понимаем по первой причине. — Дэн довольно потирал руки. — А ты, похоже, подкован. Переведешь?

— Издеваешься? — смутился Клаус. — Пару слов я еще худо-бедно разберу, а целый текст, да еще возможно с ошибками, вряд ли. Дед переведет.

— Исключено! — запротестовал антропоморф. — Против правил.

— Тогда обратимся к первоисточнику, — зевнул мальчишка. — Это можно?

— Конечно, только мы в Шейдивейл, отсюда просто так не удрать. — Воодушевление сменилось разочарованием.

— Она тоже в Шейдивейл, — сообщил Клаус.

— Иди ты!

— Точно так, — терпеливо подтвердил мальчишка.

Дэн пустился в пляс! Он молотил ладонями себя по животу и скакал, как воробей.

— Я так никогда делать не буду, — прикрывая глаза рукой, простонал Клаус.

— Время покажет, — загадочно отозвался тот.

— Тебе не пора? — взглянув на часы, осведомился мальчишка. — День выдался тяжелый.

— Не легкий точно, — согласился Дэн. — А началось все с Эмьюз.

— Она… Мы поссорились сегодня. — Откровенность без спроса вылезла наружу.

— Выступить послом мира? — Антропоморф натянул куртку. — В чем причина?

— Не представляю. — Клаус почувствовал себя совершенно несчастным.

— Положись на меня, — посоветовал шут.

Проводив гостя, мальчишка хотел было вернуться к изучению книги, но грандиозные планы нарушил сон. Армия мыслей отступила, покорившись мягкой серой пустоте.

Настроение менялось чуть не поминутно. Эмьюз молча сидела на кровати в обнимку с подушкой. Нежная роза на тумбочке напоминала о глупой вспышке гнева. Разумеется, девочка сто раз пожалела о своих словах, только признаваться в этом не собиралась.

— Чо зыркаешь сычом? — Зан выглянула из-за ширмы и потешно наморщила нос.

— Меня сегодня пыталась убить женщина, которую я считала безобидной и даже доброй, — призналась Тень.

— Внешность обманчива, однако, — криво усмехнулась драконья дочка. — А я весь день проторчала в пещерах. Лютер думает, у меня прогресс.

— Поздравляю. — Эмьюз совершенно не ждала такой реакции.

— Быстрее освоюсь с огненным дыханием, быстрее смогу убраться отсюда, — пояснила Зан. — Дома-то никто учить не хочет. Боятся.

— Ты не расслышала? Меня убить пытались, — повторила Тень.

— Чо напрягаешься? — Она застегнула пижаму и, скомкав, зашвырнула спортивный костюм в шкаф. — На слух не жалуюсь. Живая? Отряхнулась, хвост трубой подняла и пошла дальше. Моего батю раз в два месяца убить порываются стабильно. Хорошо его пули не берут, а на взрывчатку у папика нюх, как у служебной овчарки. Если все время смерти бояться, лучше сразу заворачиваться в саван и ползти в сторону кладбища. А если никому не верить, останешься одна. Вот такая математика.

— Я и не боюсь, — отрезала та. — Обидно только.

— На обиженных воду возят, — не унималась Зан. — Остальные где?

— Не знаю. Когда вернулась, никого уже не было.

Рассуждения девочки-дракона окатили ушатом ледяной воды. Жалеть себя дальше у Эмьюз просто язык не поворачивался.

— Про красавчика выяснили, чо хотели? — спохватилась Зан.

— Мне не нравится, когда ты его так называешь, — строго сказала Тень.

— А он разве уродец? — драконья дочка подперла кулаками бока.

— Нет, Наставник… красивый мужчина, но в первую очередь он человек, личность. Как его твой «красавчик» характеризует? Никак, — возразила Эмьюз.

— В эти тонкости не закапываюсь. Чо вижу, то пою. Вижу красавчика, так и зову. Не нравится, не буду, — неожиданно уступила та. — Ну, выяснили или нет?

— Я — нет, — вздохнула Тень. — Может, у Лют лучше получилось.

Эмьюз не горела желанием рассказывать, как прошляпила возможность расспросить Клауса. Она в принципе не жаждала делиться с Зан новостью о размолвке. Тени отчего-то казалось, что та не упустит своего шанса пристать к приглянувшемуся парню. «Теперь во всех станешь искать червоточину?», — шевельнулось в груди. Эмьюз сделалось совестно до такой степени, что она почти собралась извиниться за собственные мысли, но в комнату ввалились Робин и Лют.