– А также внематочная беременность, хламидиозы и иные вирусные заболевания, подлежащие тяжелому лечению. Надеюсь, ты мне сказала правду.

Пациентка, положив правую ладонь на сердце, левую подняв вперед, сделала «страшное» лицо, поклявшись:

– Как на духу! В интимные сексуальные связи не вступала! – и добавила «доверительным» тоном. – Папуля зорко блюдет мою девственность, рекомендуя торжественно расстаться с ней по любви и желательно после восемнадцати лет!

– Да! – вздохнула Катерина. – Похоже, что освоение тобой теоретической части он прохлопал.

– Смеетесь? – повторила похожий вопрос в свою очередь Соня, вздохнула, изображая печаль за отца. – Интернет, подруги, уроки по анатомии и этике, мальчики, озабоченные своей гиперсексуальностью…

– Не легко-о-о… – согласилась доктор. – Давай, подкованная, осмотрю тебя.

Диагноз, поставленный Катериной, так же как и ее предположение о получении простуды, подтвердились. Софья Бойцова обслуживала клиентов за столиками на улице, на открытой террасе возле кафе. Жара который день в Москве стояла несусветная, и каждый раз, прибегая на кухню за заказом, девочка на пару минут становилась под кондиционер, охлаждаясь.

Результат не замедлил явиться.

– Несколько дней поделаем уколы, попьешь таблетки курсом, отвары травяные, соки, постельный режим, а там посмотрим. Я все же настаиваю сдать анализы, подстраховаться. Но необходимости в госпитализации не вижу.

– Вот и славно! – искрила жизнерадостностью Соня.

– Сегодня можешь перебраться домой, в свою кровать.

– Не гоните, тетенька-а-а! – дурашливым голосом запричитала та. – Мне у вас нравится.

– С чего бы? – подивилась Воронцова.

– Диван удобный, телик большой, лежишь себе, болеешь, Валентина всячески балует, – перечислила составляющие «нравится» девочка.

– А то у тебя дома телика с диваном нет, и Валентина при тебе.

– А с вами поболтать, – стала она загибать пальцы, перечисляя недостающие дома плюсы. – И отца родного чаще видеть стану. Если дома болеть, то чего ему торопиться, лежит себе ребенок, никуда не денется, под надежным присмотром Валюши. А тут вроде как у чужого человека, значится, серьезное что, надо пораньше приехать, посидеть рядом, проконтролировать, что и как!

– Страте-е-ег! – похвалила собеседница. – Но со мной особо не поболтаешь, я много работаю, а когда бываю дома, то сплю или читаю медицинскую периодику. А манипулировать отцовской любовью при твоих способностях в легкую можешь и дома.

– Гоните? – изобразив подозрение на лице, выясняла девочка. – Или мешаем вашей личной жизни?

– О как! – усмехнулась Катерина всем ее актерским штучкам. – С чего такой жгучий интерес?

– Нравитесь вы мне, – «доверительным» тоном открыла секрет Соня. – Имею тайный план. Может, хочу вас с папаней свести. Он мужчина интересный, молодой, холостой, да и вы, как я посмотрю, не замужем. А чо?

– Дитя, – тоже «доверительно» понизив голос, подыгрывая, предупредила Катерина, – будь осторожна в своих желаниях, а то они могут сбыться, и стану твоей злой мачехой. И не забудь, я умею резать маленьких глупых девочек!

– Катерина Анатольевна, – вошла в гостиную из кухни Валентина, которая внимательно слушала там весь разговор и вовремя встряла, недовольная Сониным поведением.

Ей скучно, это понятно, вот и разбушевалась своими подростковыми, как они называют, «подколками», а домработница знала, если не остановить, может до утра изводить взрослых.

– Идите кушать. Ужин поспел. Вы ж с работы, устамши.

– Уставшая, – в два голоса поправили Катерина с Соней.

– А меня не зовешь? – «ласково» поинтересовалась девочка-заноза.

– Я тебе сюда принесу. Тебе вставать нельзя, – и стрельнула на докторшу взглядом, ожидая поддержки.

– Вставать нельзя! – радостно подтвердила доктор Воронцова.

Захотелось показать неугомонной девчонке язык, празднуя счет один-ноль в пользу старших, вот так-то! Настроение у доктора Воронцовой разухабилось не пойми с чего, то ли девочка так расшевелила язвительными высказываниями и театральной дурашливостью, то ли просто жизнь хороша?

Катерина с таким эстетским удовольствием наслаждалась ужином, посмеиваясь Валентининым неиссякаемым рассказам и высказываниям, выдержанным в этническом стиле российской глубинки, и громким Сониным комментариям, сопровождавшим любое из этих высказываний из комнаты. Двери между гостиной и кухней оставались распахнутыми, и больная имела прекрасную возможность принимать активное участие в беседе за кухонным столом, не вставая с дивана.

Хозяйке квартиры стало так хорошо, тепло в душе, уютно, она и не знала, что так бывает. Просто так, на пустом, казалось бы, месте и без особых причин. Может, потому, что ее ждали, готовили ужин, радовались искренне приходу домой, а девочка-подросток дурачилась провокационными замечаниями.