Кряхтя, мужчина пристроился на одном из камней.

— Присаживайтесь, Александр! — пригласил он. — Посмотрим вместе на воду. Вы любите смотреть на воду?

Сашка нехотя опустился рядом.

— А я очень люблю, — не дожидаясь ответа, продолжил старый знакомый. — Созерцание воды отвлекает меня от мыслей, знаете ли.

— От каких мыслей? — вяло спросил журналист.

— От любых. Ведь наша главная беда в том, что мы слишком много думаем. Поэтому и жить сложно.

Парень криво усмехнулся.

— Конечно, лучше вообще не думать, и сразу жить станет легче, — произнёс он.

— Да. Да! Вы смеётесь, а ведь это правда. Кто меньше задумывается, тот чувствует себя счастливее.

Сашка решил не продолжать эту тему. К чему опять бесплодные споры?

— Кстати, Александр, позвольте узнать, о чём вы всё таки мечтаете? Об отдельной квартире? И всё?

— Нет, ещё о машине и загородном доме, — буркнул тот.

— А! — издал разочарованный возглас Стас. — Стандартный набор желаний. У кого ни спросишь — все мечтают об одном и том же. Никакого полёта фантазии, никакой оригинальности или романтики. Мелкие людишки, мелкие мыслишки.

— А о чём, по-вашему, надо мечтать? — возмутился Сашка. — В космос полететь?

— Почему нет? Космонавтам, кстати, много платят. И квартиры дают от государства.

Парню захотелось грязно выругаться, но он сдержался.

— Знаете, Стас, я, наверное, пойду, — поднялся журналист со своего места. — Хочу ещё найти какой-нибудь магазин, купить продуктов. У меня дома совершенно нечего есть.

— Да, конечно, идите, — закивал тот и тоже поднялся. Схватил Сашкину руку и принялся её трясти. — Спасибо вам за компанию, Александр. Извините, если я вас задел своими высказываниями. Просто захотелось горячей дискуссии, знаете ли. Размять немного мозги, а то совсем ворочаться перестанут в этой глуши.

— Да нет, что вы, какие могут быть обиды, — пожал плечами парень. — Вы очень интересный собеседник.

Сашка еле вырвался из цепкого рукопожатия и, улыбаясь натянутой улыбкой, пошагал обратно к кипарисовой аллее. Дойдя до небольшой скалы, он вдруг замер и обернулся. Его знакомый сидел на облюбованном им камне, устремив неподвижный взгляд в море.

— Стас! — окликнул его парень. Тот вздрогнул и оглянулся, вопросительно подняв брови.

— Это вы меня вчера домой привели?

— Да! — последовал ответ.

— А как вы узнали, где я живу?

— Вы назвали мне адрес!

— А! — уже тише, сказал журналист.

— Что?

— До свидания!

— До свидания! — Мужчина снова устремил взгляд в морскую даль.

Сашка обогнул скалу и пошагал по тенистой аллее.

Адреса квартиры, куда его поселил брат, он не знал.

Васильич, уже изрядно накачавшийся водкой, сидел за столом в обнимку с молодым курносым парнем. Опустив свою тяжёлую руку ему на плечи, Штырь практически повис на нём, чем доставлял тому немало неудобств.

— Петька, я ж тебя как родного сына люблю! — вещал хозяин усадьбы. — Ты ж муж моей дочки, блин! И отец моего сына… блин, внука! Пей давай!

Зятёк, красный, как свёкла, то ли от жары, то ли от смущения, вяло отказывался:

— Да не, я не буду. Я за рулём.

— За каким рулём, ты чё, офигел? — вытаращил глаза Васильич. — Куда ты собрался? Я сказал — вы сегодня здесь ночуете! Чё, места мало?

Свободной рукой Штырь повёл в сторону усадьбы.

— У меня ж не дом, а дворец! Места полно! Хотя слово «дворец» мне не нравится. Мне нравится слово «усадьба»! Как у помещика. А я и есть помещик! Крепостных бы мне ещё сотню-другую! Ух, я бы их тут держал!

Васильич сжал огромный кулак.

— Вот тут бы у меня все были!

— Да у тебя и так целый завод работников, — жуя шашлык, произнёс Бабенко. — Есть кем покомандовать.

— Завод — это да, — кивнул хозяин усадьбы и снял, наконец, руку с плеча зятя, чем принёс тому явное облегчение. — Где мои сигареты?

Штырь закурил, с наслаждением затягиваясь. Затем продолжил:

— На заводе все у меня по струнке ходят. Там только ослабь хватку — всю водку сопрут. Или выпьют, не отходя от конвейера. Алкаши проклятые! Представь, какой им всем соблазн! Бутылки на ленте под носом одна за одной: дзынь-дзынь, дзынь-дзынь. У многих нервы не выдерживают, ага. И штрафую, и премии лишаю — всё равно пьют. Увольнять приходится пачками. А новые приходят — такие же алкаши. Хоть охранников с собаками по цеху пускай.