— Дело в том, что как раз из-за этой крови я и послала к Еве Бориса. Вот теперь сомневаюсь, не того ли Лагутин и добивался от нас с вами? Вы капали, я послала… Да-да! Точно! Лагутин слишком хорошо меня знает. Ему легко предсказать каждый мой шаг. Не удивлюсь, если он внушил Бобу влюбиться в Еву, а ей в него. Как-то странно все у них разгорелось.

— Но зачем ему это? — удивился Кирилов.

Евдокия растерянно отмахнулась:

— А пес его знает!

Он поразился:

— Что, и это пес знает?

— Да нет, на этот раз поговорка такая. А над вашим вопросом я гадаю сама. И еще, мне непонятно, зачем он подкладывал своим будущим жертвам ножи? Я нашла нож у Ирины, и вскоре она погибла. Потом и с Майкой то же самое произошло, а перед этим отъездом в Нузу я видела нож в квартире Евы… Мой Боб нашел нож у Евы! — взвизгнула Евдокия. — Господи! Лагутин и Еву приговорил!

— Похоже, и в самом деле жить ей осталось недолго, — печально согласился Кириллов.

Она изумилась:

— Но зачем ему эти заморочки с ножами?

— Вы не забывайте, он имитирует поведение маньяка, а маньяки частенько соблюдают какой-нибудь ритуал. Они любят властвовать над жертвой, они наслаждаются страхом.

— Похоже, и здесь вы правы, — согласилась с ним Евдокия и ее осенило.

— Мама моя дорогая! — закричала она. — Теперь я точно знаю где мой Лагутин! Боб сказал, что Ева уехала, значит в гостинницах не Лагутина, а Князеву надо искать! Он в ее номере!

— Так и есть! — воскликнул Кириллов. — Надо снова звонить!

— Не звонить, а ехать. Я уверена, Ева здесь, в Нузе. Меня насторожил наш последний телефонный разговор. Разве не странно, что она вас ругала за то, за что раньше мужчин хвалила. Теперь мне ясно почему она обзывала вас сексуальным маньяком!

— Почему?

— Потому что рядом с ней был мой муж-импотент! Все! Решено! Мы прямо сейчас, не дожидаясь утра, отправимся проверять все гостинницы в городе!

Кириллов глянул за окна и промямлил:

— Почему, не дожидаясь утра? Утро уже наступило, а я опять не ложился. Вторая бессонная ночь, — посетовал он. — Так и в самом деле не долго превратиться в маньяка.

— Вы что, не хотите со мною идти? — с угрозой воскликнула Евдокия.

Кириллов метнулся в спальню:

— Нет-нет, я пойду.

— Тогда почему вы копаетесь?

— Знаете ли, я всю ночь в новых туфлях бродил и прелестнейшую мазоль натер на ноге. Если позволите, я кроссовки надену.

— Надевайте, только скорей, — позволила Евдокия и объяснила, чем продиктована спешка: — Хочу голубкой застукать в постеле.

Как раз этого Кириллов и не хотел, но возражать остерегся.

«Кто его знает, как бы я себя повел, измени мне жена?» — подумал он, торопливо вытаскивая из-под кровати свой чемодан, а из чемодана кроссовки, наспех завернутые в газету.

Евдокия, с удивлением наблюдая за ним, раздраженно спросила:

— Вы что, с чемоданом не расстаетесь? Или вы знали, что поедете в Нузу?

— Не совсем. Я предполагал, что, возможно, придется Лагутина догонять. Я позвонил его секретарше…

— И с ней он спит?

— Отрицать такую возможность я не возьмусь, — сердито ответил Кириллов. — Так вот, секретарша сказала, — продолжил он, — что Лагутин собирается в командировку. Я начал на мобильный ему звонить, но он не отвечал. Я с трудом добился от секретарши домашнего номера и разговаривал с вами, лихорадочно собирая этот вот чемодан. Как предчувствовал так и получилось.

С этими словами Кириллов развернул сверток, отбросил на пол газету и присел на кровать, намереваясь надеть кроссовки. Евдокия охнула и схватилась за сердце.

Он удивленно поднял глаза:

— Что случилось?

Взгляд ее, полный ужаса, был уставлен в газету, распластанную на полу. Кириллов тоже туда посмотрел и увидел портрет улыбающегося мужчины. Мужчина улыбался под заголовком «Американский миллионер оставляет наследство своим русским детям».

Евдокия схватила газету и, жадно прочитав небольшую статью, горько заплакала:

— Папа мой умер полгода назад от раковой опухоли, а я только узнала.

Она отстраненно глянула на первую страницу и, вздрогнув, испуганно закричала:

— Но эту газету мой Леня выписывает! Выходит, он знал о смерти отца! Здесь четко написано: русские дети миллионера, Борис и Евдокия. Почему мерзавец Лагутин скрыл от меня смерть отца?

Кириллов обнял ее и грустно сказал:

— Боюсь, что это и есть ответ на первый вопрос: почему убивал Лагутин?

Евдокия подпрыгнула: