Как-то, заметив, что раб прислушивается к их разговору, хозяин заинтересовался, спросил:

— Ты что, аль-Хазари, понимаешь нашу речь? О чем мы говорим?

— Мне очень приятно, господин, — признался он, — что вы беседуете о наших богах. Ведь Индра, Вышень, Кришна — и наши боги.

Ученые переглянулись, еще более заинтересованно оглядели недавно купленного раба.

— Только мне непонятно, почему иные светлые наши боги у вас — темные дивы, демоны. Как могло такое произойти?

— Это у них они демоны, — блеснув ослепительно белыми зубами, по-приятельски поддел хозяина индус. — А вот у нас они как были богами, так ими и пребудут. А сам ты кто, из какого племени человек?

— Русич я… И, сдаетcя мне, что мы с вами родичи, если говорим и понимаем друг друга, знаем Веды и Авесту.

— Русия… Ариана… Сакалиба… — задумались ученые мужи, каждый поминая своих богов. — Как далеко разошлись наши пути. Сколько между нами веков, вернее — тысячелетий!..

— А вот корни остались едины. Как язык и боги…

Обилие общих, идущих еще от общего арийского языка слов, как Зарян потом подытожит, шло даже не на сотни, а на тысячи, начиная с простых бытовых и кончая сложными, религиозно-культовыми. К примеру: будить — будх, брат — братра, мать — мата, матри, своя — свака, тятя — тата, сноха — сноша, свекр — свакри, два, двое — два, двая, три — три, четыре — чатур, ведун — ведин, зима — хима, дать — да, дверь — двар, дева — деви, день — дена, дом — дам, еда — ада, живой — жива, мертвый — мрита, падать — пад, который — катара, этот— этат, твой — тва, грива — грива, ведать — веда… Вода, напитки — пива, пьющий — питух, глоток — пити… Боги: Бог — Бага, Бхага, Род — Рудра, Вышний — Вишну, Жива — Шива, Перун — Парьюна, Творец — Тваштар, Даждьбог — Дакша, Яр, Ярун — Арьюна — и так, кажется, до бесконечности.

Позже он узнает, что сохранили этот язык индийские жрецы, сделав его священным и тайным, доступным только для них, — санскритом. В таком первозданном виде он прошел через века. Тогда как язык хинди развивался и изменялся, как того требовала народная жизнь и законы самого языка.

После этого ученые часто приглашали раба-родича на свои беседы. От них он узнал, что много тысяч лет назад у них была общая родина и страна и были они одним народом. Об этой далекой родине, которая находилась где-то в глубине нынешней полуночи у великого океана, они до сих пор вспоминали с тоской. Считалось, что там было вечное лето, земля благоухала деревьями и травами, стада не знали счета, а люди — смерти.

Но вот что-то случилось: пришли невиданные прежде морозы, живая вода превратилась в мертвую, твердую как камень, а травы и деревья стали умирать. Как и люди, как и скот. И тогда оставшиеся в живых двинулись на полдень, к теплу.

Приятели пытались разгадать загадку: что это было? В одном из их древних мифов об этом говорится по-своему. Собрались, мол, вожди и племена на свой общий праздник, веселились, пели гимны богам — и вдруг свет померк, солнце пропало, подули страшные холодные ветры. Это из другой части земли прилетел злой черный дракон, украл их солнце и священных коров, навсегда заморозил эту чудесную землю.

Так ли, не так ли было, трудно сказать. Но что-то в самом деле произошло.

Однако по пути на полудень, к теплу или спустя много времени земли, которых они достигли, стали гибнуть от зноя. Из-за этого им пришлось повернуть обратно, не одну тысячу лет прожили они в обширных степях Оральских гор, на восход и запад солнца от них, на полноводной Ра-реке — в благословенной стране Ариана Ваэджо, специально созданной для них богом Ахурамаздой. От Арианы они и стали называться ариями.

Новая земля, не в пример прежней, оказалась более скупа на тепло, зато было много воды и трав для скота. Шли века, роды множились, порождали новые роды, и те заселяли новые земли.

Вначале все больше двигались вслед за солнцем, туда, куда оно уходило на ночь спать на цветущих травяных коврах. Когда населения накапливалось слишком много и земли для всех не хватало, уходили многими тысячами, благо места те после великих льдов еще не были заселены.

Новые волны переселенцев толкали ушедших раньше все дальше и дальше на запад, пока те не достигли края земли. Следом за ними шли новые волны, теперь уже с оружием в руках, потому что продвигаться приходилось с боями. Каждому для поселения хотелось самых теплых и удобных земель, а их оставалось все меньше. Вот и кипели бои, лилась кровь. Кровь братьев.

Огромные просторы заняли тогда арии. Эти просторы обеспечили их жизнь, но в то же время расчленили их былое единство, разорвали на отдельные группы, которые, обособившись, превратились в отдельные самостоятельные народы. Со временем они стали почти не похожими друг на друга и в конце концов забыли о своем родстве.

Первый крупный раскол произошел между теми, кто ушел из Арианы Ваэджо, и теми, кто остался. Общий язык и верование в каждой местности стали приобретать свои порой совершенно неожиданные особенности. В Европе их было довольно много и меньше в Азии: будущие хетты, индусы и иранцы. Славяне, дольше всех соседствовавшие с ними, после их ухода на юг тоже обособились, растеклись на отдельные народы и страны. А вот русы до сих пор подобающей им единой мощной державы не создали: уж слишком много терзали их всякие находники. И из числа ариев — тоже…