В противоположность обоим охарактеризованным нами политико-экономическим системам, цель, постановленная либерализмом, – чисто индивидуалистическая; в хозяйственном строе, представленном этой идеей, самое широкое поле действия предоставлено осмотрению каждого.

Экономический либерализм сам составляет часть общего государственного и общественного воззрения, которое, начиная с XVII столетия, сложилось в государствах Западной Европы на основании материалистической и номиналистической метафизики и в значительной степени было вызвано великими открытиями естествознания в XVII в. Это было социальным ньютонизмом, перенесшим теорию гармонии сфер на общество и покоившимся на вере в естественный порядок общественных отношений, в некий ordre naturel, который надеялись осуществить, предоставив общественным элементам – отдельным личностям – полную свободу действий.

Экономический либерализм оказался идеологией, соответствующей капитализму, стремившемуся к освобождению от уз, наложенных на него меркантилизмом. И потому он приобретал большую практическую наступательную силу. Он стал той политико-экономической системой, которая в XIX в. приобрела внутри государств почти полное господство и хотя бы временное – в сношениях государств между собой.

Его основные положения следующие: отменяется обязательность общественной солидарности; отдельные личности сохраняют лишь общественно-договорные отношения; они связаны только интересами, а не чувствами и симпатиями. Высшая точка зрения, которой регулируются все отношения в обществе, – это интересы отдельных лиц. Общественное благополучие – это лишь сумма благополучия отдельных лиц. «Государство не имеет для либерализма никакого самостоятельного значения, оно является лишь организацией власти общества для защиты правопорядка». Последний сам предусматривает резкое разграничение между публичным и частным правом, неизвестное в прежние времена: гражданская деятельность человека, в особенности его хозяйственная деятельность, в основе предоставлена сфере частного права. Правовой порядок хозяйственной жизни превращается, таким образом, в систему субъективных прав, которой не противополагается никаких обязанностей. Хозяйственное право отодвинуло возможно дальше границы независимого поведения единичных хозяйствующих субъектов: хозяйственное право стало системой индивидуальных прав на свободу. Это хозяйственное право составляют следующие части:

I. Свобода промысла, обозначаемая также как «промышленная свобода» в более узком смысле. В принципе, каждый может свободно решать, как, когда и где он хочет осуществлять свою хозяйственную деятельность. Противоположность этому составляют системы промышленных монополий, цеховой строй, средневековое законодательство о праве штапельном, дорожном, праве преимущественной продажи и т. д., а также, конечно, и всякий «социалистический» хозяйственный строй.

II. Свобода контрактных соглашений, обозначаемая также как свобода договоров. Этим устанавливается, что каждый хозяйствующий субъект может самодержавно, по свободному соглашению с другим, устанавливать условия о предоставлении хозяйственных благ и услуг. Таким образом, эта свобода гарантирует свободу купли и продажи, свободу договора о найме, аренде, земле, и, главным образом, свободный договор о заработной плате. Противоположенность составляют: предписания свыше, устанавливающие продажные цены и заработную плату, запрещение процентов, ограничение числа лиц, нанимаемых работодателем и т. д.

III. Свобода во всякое время по усмотрению менять место своей деятельности, так называемое право свободного передвижения.

IV. Свобода собственности как на потребительные блага, так и на средства производства, движимость и недвижимость. Резкую противоположность составил бы опять-таки социалистический хозяйственный строй; но и докапиталистический правовой порядок с своей «связанностью» собственности, с признанием «служебных свойств» собственности покоится на принципиально ином основании. Но свобода собственности содержит следующие отдельные свободы:

1) Свободу распоряжения собственностью, предоставляющую собственнику вещи право использовать ее так, как это ему желательно; собственность не отягощена никакими обязанностями. На практике это означает, прежде всего, что собственник всегда может по желанию употребить ее как потребительное благо или как средство производства: что землевладелец может использовать свою землю как парк, ристалище или место для охоты, что владелец городской строительной площади не может быть принужден предоставлять свою землю для застройки и т. д.

2) Свободу отчуждения.

3) Свободу закладывать.

V. Свобода наследования. Право распоряжения собственника простирается за пределы его жизни. Этим обеспечивается непрерывность индивидуальных интересов; лишь этим дается выражение в высшей степени личной природе права, которое принимает последнее освящение.

VI. Постоянная охрана благоприобретенных частных прав. Этим как бы увековечивается царство индивидуальных хозяйственных интересов; личному интересу обеспечивается бессмертие; окончательным образом признается перевес единичной воли над волей целого.

Законодательные и административные мероприятия, предпринятые для осуществления этих идей в течение XIX в., естественно были главным образом «освобождением» от стеснений и от перешедших в качестве наследства более ранних политико-экономических систем.

В сельском хозяйстве дело касалось отмены старого аграрного устройства. В подробностях это означает:

1) Освобождение индивидуального хозяйства от связи с имением: отмена крепостной зависимости, барщины и упряжной повинности, оброчных повинностей.

2) Освобождение от сельского союза: раздел общих угодий, уничтожение чересполосицы.

3) Уничтожение владельческих привилегий («дворянских вотчин») и т. д.

В области промышленного производства предстояло разрушение принудительных постановлений – городских и меркантилистических:

1) уничтожение цехового устройства;

2) отмена привилегий;

3) отмена регламентации.

В области торговли и сношений нужно было убрать препятствия, стоявшие на пути свободного обращения товаров. Отсюда: