Как известно, в Соединенных Штатах существует сейчас четыре различных группы, т. е. типа рабочих организаций. Из них одна – «Knights of Labor» (рыцари труда) – относится уже к прошлому. Время расцвета этого, скорее масонского союза, чем современной профессиональной организации, относится к середине 1880-х гг. По причинам, которые здесь рассматривать не приходится, число членов «Knights of Labor» с 1883 до 1886 г. возросло с 52 тыс. до 703 тыс., а в 1888 г. уменьшилось уже почти наполовину. «Рыцари», как было сказано, не были профессиональной организацией в современном смысле слова: они не признавали союзов, гнушались стачек и т. п. Теперь они находятся при последнем издыхании.

Другая группа рабочих союзов имеет лишь (и то в лучшем случае) будущность – это «American Labor Union» (Американский рабочий союз) объединенных, социалистически настроенных рабочих Запада. Их число еще незначительно; они представляют собой оппозиционное меньшинство и потому не должны занимать здесь нашего внимания.

У третьей группы нет ни будущего, ни прошлого, да и в настоящем она ничего собой не представляет – это «Socialist Trade and Labor Alliance» (Социалистический союз торговли и труда, основан De Leon’oM в 1895–1896 гг. в оппозицию к профессиональным организациям).

Наконец, четвертую, гораздо более значительную группу, единственную влиятельную в настоящем, образуют профессиональные союзы, объединенные в «American Federation of Labor» (Американской федерации труда). Число организованных в ней рабочих за последние 10 лет возросло чрезвычайно: в 1896 г. оно равнялось 272315, в 1900 г. – 548321, в 1904 г. – 1 676 200, а это более чем 4/5 всех организованных рабочих Америки.

Характер объединенных в таком большом союзе профессиональных организаций, конечно, не отличается единством, так как и социалистически настроенные, и принадлежащие к социалистической партии рабочие принимают большое участие в профессиональном движении, и так как большая часть ими управляемых союзов является в то же время членами «A. F. of L.», то на ежегодных съездах Федерации раздаются и чисто социал-демократические голоса, а с другой стороны, и ультраконсервативные. Но я уже указывал, что правление Федерации находится в руках несоциалистов, и большая часть соединенных в ней союзов (хотя бы их сила и не соответствовала составу исполнительного комитета) стоит на почве мною вышеописанных «американских» воззрений на систему наемного труда, так что в ее политике отражается именно этот специфически американский дух, или лучше будет, пожалуй, сказать: специфически англосаксонский дух. Ведь большая часть американских союзов, насколько я понимаю, своим поведением не отличается значительно от прежних английских союзов. Они стоят на чисто профессиональной точке зрения, которая заставляет их защищать лишь монопольные стремления и интересы определенных групп, оставляя без внимания класс пролетариата как таковой, а тем более не заботясь о защите непривилегированных рабочих [60] . У них замечаются поэтому сепаративные, как бы цеховые тенденции [61] , и этим они создают существенное расчленение пролетариата, задерживая его объединение в один единообразно действующий класс. Наиболее ясно выражена эта деловая политика в объединении монопольных профессиональных организаций с монопольными предприятиями в так называемых «Союзах» (Alliancs) – это организации для общего использования публики соединенными предпринимателями и рабочими одной отрасли производства. Этот сорт профессиональных союзов, намерения и действия которых направлены скорее на сохранение и укрепление, а не на уничтожение капиталистической системы хозяйства, можно назвать капиталистическим и противопоставить социалистическим рабочим, которые, хотя и приноравливают свою политику также к интересам настоящего дня, но все же не упускают из виду и классовую борьбу пролетариата против капитализма.

Одним словом, ядро американского рабочего движения носит капиталистический характер. «Тредюнионизм есть деловой способ достижения улучшения положения рабочего при высокоразвитых условиях современного промышленного мира». «Действие сообща есть деловой способ». В таких выражениях лучшие знатоки американского профессионального движения недвусмысленно обрисовывают его характер.

Что руководители союзов, хотя и ведут упорную борьбу «за улучшение положения рабочего» (for the betterment of the wage earner), но не думают при этом сходить с почвы капиталистической системы, на это указывает и их отношение к стремлениям буржуазных социал-реформаторов, появившихся в Соединенных Штатах в последние годы. В этом проявляется совершенно особый дух американских рабочих по сравнению с европейскими, по крайней мере, континентально-европейскими. Правда, они стоят в оппозиции к предпринимателям, поскольку дело идет об установлении условий труда, но, вместе с тем, они готовы идти рука об руку со всяким буржуазным течением, которое обещает им оказать поддержку в этой борьбе. И их представители охотно и часто братаются с теми предпринимателями, которые согласны вступить в соглашение с рабочими на почве равноправия. Им не хватает как раз того специфически пролетарско-социалистического сознания противоположности интересов, которое характерно для большей части наших рабочих. Итак, разница между Германией и Америкой следующая: у нас среди рабочих лишь меньшинство, и, конечно, не избранное, ищет дружбы с буржуазными социал-реформаторами – скажу лучше: с «Обществом социальной реформы», – в то время как значительное большинство организованных рабочих упорно остается по отношению к буржуазным «друзьям» на почве резкого классового противоположения; в Америке же, наоборот, передовые вожди профессиональных союзов (а за ними, без сомнения, стоит избранная часть организованных рабочих) идут вместе с социал-реформаторскими «беспартийными» и предпринимателями в «National Civic Federation» [62] (Национальной гражданской федерации), соответствующей приблизительно нашему Обществу социальной реформы, и лишь небольшая оппозиционная часть упорно остается (как у нас большинство) в стороне.

Итак, именно в этом смысле будет справедливым сказать: в Америке нет социализма.

Теоретически и практически одинаково интересную проблему, вытекающую из этого утверждения, нужно теперь формулировать так: Соединенные Штаты являются страной высочайшего капиталистического развития; их хозяйственная организация рисует, следовательно, нашу будущность. Что в 1867 г. Маркс сказал об Англии, это же мы можем применить теперь к Америке: de te fabula narratur, Europa, когда мы говорим об американских условиях, по крайней мере, поскольку речь идет о капиталистическом развитии. И в этой стране нашей будущности рабочий класс в корне своем несоциалистичен: должно это явление также служить нам указанием нашей будущности? Были ли мы неправы, когда мы рассматривали возникновение социализма, как необходимое следствие капитализма? Ответ на этот вопрос требует исследования причин, которые привели к своеобразному образу мыслей американского рабочего. Что при этом мы не можем ограничиться одним указанием на специфический «американский дух», это следует из самого нашего воззрения на сущность научного метода. Мы лучше попробуем открыть эти причины, установив сначала условия существования американского рабочего: исторические, политические, экономические, общесоциальные. Если мы познакомимся с ними и нам удастся объяснить таким путем образ мыслей американских рабочих, то перед нами встанет новый вопрос: на каком основании покоятся эти условия существования? Следует ли считать их постоянными или изменчивыми? Иначе говоря: условия существования американского рабочего долго останутся теми же самыми – или их основания подвержены изменению? И если окажется последнее, то будут ли изменения таковы, что условия существования станут такими же, как в Европе (породившими социализм), так что, следовательно, и в Америке подготовится почва для социализма? В более общей форме: есть ли в современном социальном движении тенденция к единообразию, или нам приходится иметь дело с национально-различными формами движений? Если есть тенденция к единообразию, ведет ли она по направлению к социализму или в противоположную от него сторону? Одинаково ли образуется будущность у Америки и у Европы или различно? Если одинаково, Америка или Европа является «страной будущего»?

Привести некоторый материал для ответа на вышепоставленные вопросы и составляет цель того ряда исследований, который я думаю изложить в следующих главах предлагаемой работы.

На следующих страницах я сделаю попытку объяснить тот факт, что «в Соединенных Штатах нет социализма» (в том смысле, какой я придал этому положению во Введении), теми своеобразными условиями, среди которых живет американский пролетариат, и прежде всего (так как это, действительно, «прежде всего» бросается в глаза каждому наблюдателю) особенным характером политической жизни.

Но раньше мне нужно коснуться еще предположения, с которым иногда встречаешься, когда идет речь об изучаемом здесь предмете. Именно, приходится нередко слышать, что отсутствие социализма в Америке объясняется не особыми условиями американской жизни, а скорее особым характером англосаксонской расы, к которой принадлежит весь почти американский пролетариат. А англосаксонская раса, по этому мнению, невосприимчива «по природе своей» ко всему, что напоминает социализм. Это рассуждение ложно по двум причинам: во-первых, неверно, что англосаксонская раса не склонна «по природе своей» к социалистическим идеям: доказательством могут служить сильно окрашенное социализмом движение чартистов в Англии в 1830-х и 1840-х гг., и история развития австралийских колоний, да и самой метрополии, в последние годы; во-вторых, североамериканский пролетариат состоит не исключительно – и даже не преимущественно – из принадлежащих к «англосаксонской» расе. Если позволительно (а здесь это безусловно так) на основании общих цифр статистики эмигрантов и иноземных уроженцев делать заключения относительно состава (американского) пролетариата (специальных данных о происхождении, насколько я знаю, не существует), то получится следующая картина: по переписи 1900 г. в Соединенных Штатах из всего пришлого населения лишь 8,1 % было родом из Англии, 2,3 % из Шотландии, из Германии же 25,8 %, из Ирландии 15,6 %, из России и Польши – 7,8 % [63] и т. д. Такое же отношение дают и лица, родители которых иностранцы. Они составляют 38,4 % всего взрослого населения Соединенных Штатов и из этих 38,4 % на долю Англии и Уэльса приходилось (в 1900 г.) лишь 3,6 %, Шотландии – 1,0 %, на долю Германии опять-таки целых 11,3 %, Ирландии – 8,4 %. В специально-промышленном населении число лиц, происходящих от родителей-иностранцев, составляло 56,2 %, причем на Англию и Уэльс приходилось 5,8 %, Шотландию – 1,6 %, на Германию – 16,1 %, Ирландию – 11,7 % [64] . И если даже мы возьмем общее число переселенцев в XIX столетии, то и здесь процент принадлежащих к англосаксонской расе меньше, чем это обыкновенно думают; он равняется (включая даже и ирландцев, которые составляют, наверное, более половины всего числа) лишь 33,58 %, в то время как процент немецких переселенцев равняется 24,16.

Итак, в Америке живут, следовательно, миллионы людей, переселившихся лишь за самое последнее время из стран с сильно развитым социалистическим движением: среди взрослых американцев одних немцев или происходящих от немцев насчитывается (в 1900 г.) 3 295 350 человек, из которых 1142 131 были заняты в промышленности – конечно, большей частью в качестве наемных рабочих. Почему же эти миллионы (если мы допустим даже, что «англосаксы» не восприимчивы к бацилле социализма) не являются также и в Америке социалистами?