Времени на любезности тратить не хотят. Не до любезностей. Важнее, кто мечом первым дотянется. Чья голова, того и добыча. Зачем делиться?

Остановил коня до боли, до хруста сжав бока коленями. Потянулся за луком и стрелами. В уши хлестнули яростные злобные голоса. Наивные ребята!

В руках заскрипел лук. Стрелы посыпались веером, вырывая из седел самых нетерпеливых. Славные мишени. Самоуверенность погубила. На его убедительные доводы плевать хотели. Надеялись добраться на удар меча. Черная повязка, ребятки, еще не основание для иллюзий. А почему бы и в самом деле не позабавить? Люди, как никак, старались. Зачем огорчать?

Лук исчез в саадаке, а в руках появились мечи.

Короткий росчерк. Отвел клинок в сторону. Вместе с рукой.

Как говорил Веселин, не убивать же за дурость. Проспится, переживать будет. А отруби голову, чем тогда человеку переживать? Правда, другим повезло меньше. Сам не заметил, как из седел вылетели еще четверо. Должно быть по рассеянности. Задумался. Мечи, воспользовавшись задумчивостью, освободили его от ненужных переживаний. Может, и к лучшему. Стресс ведет к производственным заболеваниям. А кому это надо?

Остался один. Лицо побелело от бешенства. Глаза выцвели. На жидкую бороденку хлещет пена. На редкость неприятный тип. Потерял парень голову! Прислушался к глухому звуку падающего тела. Да, голову лучше не терять не при каких условиях. Потому как жить без головы практически невозможно.

Неизвестно, стало ли легче на душе у них, а он так однозначно бы не ответил.

Мельчает народец. Не в морду дать, не по морде получить.

С последним, похоже все таки, подзагнул. С этим как раз все в порядке. Получают старательно.

И народишко в общем-то гнусный. Беспардонный народец. Едет себе человек. Никому не мешает, никого не трогает. Зачем было лезть? С таким воспитанием на белом свете лучше для своей же пользы на долго не задерживаться, чтобы последующие поколения плохой наследственностью не наградить.

Но и размышления не помогли. На сердце легче не стало.

Конь, освободившись от нестерпимо жестких коленей и, подстегиваемый запахом свежей человеческой крови, сразу сорвался в карьер. Стас не стал ему мешать. Сознание, словно освободившись от тугой узды, сразу прыгнуло вперед, одним прыжком преодолев десяток верст.

Усилием воли вернул его обратно и отправил к лодии. На пустой реке найти одинокое суденышко не проблема. Еще час и выйдут к костру. И все-таки хочется услышать те слова, которые вывалит Толян на бедного принца и ни в чем не повинную Купаву. Купаве, может, и повезет. Женщина! А вот эльфу…

К ночи, успев проскакать чуть не сотню верст, остановился на обрывистом берегу под одиноким деревом с развесистой кроной. Правда, для этого пришлось и ему потрудиться. Жеребец еще не втянулся в работу и, ему пришлось порой бежать рядом, но результат стоил того. Ослабил подпруги, разнуздал и, стреножив, хлопнул ладонью по холке.

– Погуляй, дружок.

Подошел к обрыву и набил трубку.

«Ну, что же. Начало не плохое. – Лениво подумал он. – Дебют удался. Партия началась легко и непринужденно. Некоторые шероховатости можно отнести на незрелость творческой мысли».

Опустился в траву и привалился спиной к стволу дерева. Ноздри привычно и жадно втягивали запах ночи, а уши ловили каждый шорох. Так и есть! Где-то, совсем рядом стадо кабанов. Вышли на ночную кормежку. В нос ударил крепкий запах матерого секача и теплые, едва уловимые запахи, подсвинка.

Неудержимая сила властно и требовательно позвала его в лес. Но Лобастый! Как бы он посмотрел на это? Не расценил бы он его охоту, как предательство? И охотиться без старого друга, в одиночку? Нет, с охотой покончено! Раз и навсегда.

Вздохнул рукой и снова потянулся за трубкой. Есть не хотелось. Но необходимость требовала, и он неохотно отложил в сторону уже набитую трубку в сторону. Выловил из воздуха лепешку, надкусил и потянулся за фляжкой с вином. Лениво сжевал лепешку, запивая вином и вглядываясь в черноту леса.

Сон его уже давно не занимал. Расценивал его как дань человеческой привычке, хотя мог обходиться по нескольку суток и без него. Такого же мнения был и его жеребец. Позванивая удилами, торопливо с хрустом рвал сочную траву и охаживал себя хвостом по бокам, отбиваясь от ночного гнуса.

Беззвучно пронеслась над землей сова, высматривая добычу, широко распахнутыми глазами. Проухал где-то в лесу филин. А вот и волчья стая вышла на ночную охоту. Зрелый, крепкий вожак призывает к порядку нетерпеливую распоясавшуюся молодежь. С завистью прислушался к их азартным голосам. Жеребец прервал свое занятие и, тревожно всхрапывая, поднял голову на горделивой шее.