И невольно рассмеялся от нелепого сравнения.

Улыбнулась и Купава, незаметно смахивая слезинки.

– Отмазка не прокатит…

Эльф снова засмеялся.

– Точно! По берегу размажут. Хорошо, что Слав нас с тобой не слышит. Ему и Толяна с Войтиком более чем достаточно.

Дружески похлопал по плечу и озабоченно проговорил.

– Нужно костер разжечь, чтобы с лодии заметили. И хорошо бы встретить их обедом. Это, пожалуй, единственное, что может уберечь нас от неминуемой и мучительной смерти.

Купава покачала головой.

– Вождь подумал об этом. – И указала пальчиком на несколько плетеных корзин, в одной из которых кокетливо торчали горлышки кувшинов. И костер горит.

Легким движением руки эльф привел в порядок свои серебряные волосы и стянул их тонкой косичкой.

– Ты права, сударыня. Он как всегда все учел.

И перевел свой взгляд туда, где скрылся Стас.

Отдохнувший жеребец шел неторопливым галопом. Смирившись с непреклонной волей всадника сам выбирал для себя дорогу. Спускался и поднимался по склонам оврагов, пересекал ручьи и речушки. И не мешал суровому седоку предаваться не спешным мыслям.

Подумать, и правда, было о чем. И в первую очередь о том, правильно ли он сделал, вернув Купаву и эльфа на лодии. А вдруг он ошибся даже с учетом железных и неопровержимых доводов Толяна и черному шаману интересен не только он, но и его спутники.

Порой ему начинало казаться, что это не преследует своего неведомого и невидимого врага, а его самого ведут железной рукой и несгибаемой волей к неизбежному концу. Да, концу.… Только чего? И какому концу? Ведут, не позволяя остановиться, не позволяя свернуть, подталкивая в спину нетерпеливой рукой и приближая их встречу.

– Это не черный жрец!

Кажется, эти слова он услышал на поле перед городом?

Неужели и он, и черный шаман стали игрушкой в руках того, в огненном коконе? Может…

Нет, нет.… Не может быть. Слов нет, грозен и суров незнакомец, но словно стянут по рукам и ногам невидимыми путами. Иначе давно бы вырвался в этот чистый мирок.

Голова помимо воли поворачивается назад.

Привык к негромким разговорам за спиной, не затейливым шуткам Толяна, грохочущему смеху Войтику и сдержанному басу гнома Ровина.

А за спиной никого…

Нет и Лобастого. Некому больше увлечь на кровавую охоту, некому позабавить веселой забавой. Не уберег старину для сытной и беззаботной старости у семейного очага.

Прости старина! Может и сведет вместе в ином мире охотничья тропа. Разве напрасно ждет его далекая волчья стая?

Шумит над головой лес, поет свою бесконечную песню. И так же лениво вторит ему река, толкаясь в тугих берегах.

Сознание рвется на волю. Скачет, прыгает далеко вперед. Взлетает над лесом и снова падает вниз, пронзая кроны деревьев, чтобы через мгновенье снова подняться в поднебесье.

Внизу крохотное суденышко. Прямоугольник паруса ловит ветер. Весла лупцуют воду. Наверняка, Толян стоит над душой несчастного кормщика Сороки, проклиная свою инициативу и, кроя на все корки ленивых лодейщиков.

Стас живо припомнил их лица и тихо рассмеялся. Хорошо, что никто не видит. Черт знает, что могли бы подумать. Здоровый мужик сам с собой разговаривает и глупо смеется. И как жаль, что не может расслышать тех слов, которые извлек Толян из запасников своей памяти, чтобы обрушить их на головы сиятельного принца и девы – воительницы.

Вынужденная разлука с друзьями выбила из колеи. Забылись, исчезли из памяти те времена, когда болтался он в непроходимых джунглях, тонул в песках или мок в малярийных болтах. Избаловал высокий социальный статус, нежданно–негаданно ухнувший на его голову. Отвык от одиночества.

Конь в поисках удобного пути вынес его к самому берегу и снова перешел на галоп. Выносливая лошадка попалась Толяну. Нагуляла силушки на вольном выпасе.

Каким то чудом уловил за деревьями движение.

Пора встряхнуться. Избаловался.

Хуже нет делать, да не доделывать. Не иначе Толянова незавершенка. Ждут реванша. Крадутся за лодиями. Надеются на удачу. На счастливый случай. Для неутоленной злобы сгодится и одинокий всадник на знакомой лошади. А может и поживиться получится. Мимо не пройдут. На без рыбье и рак рыба…

Если бы знали эти ребятки, как вовремя попались они ему на пути.

Слегка натянул повод и перевел жеребца на шаг. Разгоряченный конь строптиво закусил удила и недовольно тряхнул гордой головой, разметав длинную, почти до земли, гриву по ветру.