На следующий день у Ясмин был выходной, и часа в два я позвонил ей. Моя подруга не ночевала дома; где она провела время, разумеется, не мое дело. Я с удивлением отметил, что меня все-таки мучает ревность, ну совсем немного… Мы договорились в пять пообедать вместе в нашем любимом кафе. Там можно сидеть на террасе и наблюдать за происходящим на Улице. В двух кварталах от Ворот у нас еще довольно спокойно, даже похоже на обычную городскую жизнь. Это местечко хорошо подходит для того, чтобы стряхнуть с себя заботы, расслабиться. Я ничего не сказал Ясмин о событиях прошлого дня, иначе мы проговорили бы до обеда, а чтобы успеть вовремя, ей требовалось не меньше трех часов.

Моя подруга почему-то решила изменить своему обыкновению — заняв столик, я успел заказать выпивку только дважды. Она появилась минут через пятнадцать после условленного времени, хотя обычно опаздывает на сорок — сорок пять. Я ждал ее не раньше шести и собирался до ее прихода влить в себя не меньше четырех порций, потому что проспал всего четыре часа, причем меня мучали ужасные кошмары. Мне требовалось солидная доза спиртного, хороший сытный обед и добрая мамочка в лице Ясмин, чтобы держала меня за руку и слушала мое хныканье о том, как обидели ее мальчика.

— Мархаба! — она весело приветствовала меня, плавно скользя между металлическими столиками.

Я махнул Ахмаду, обслуживавшему нас, он осведомился, что желает выпить дама, и принес меню. Пока Ясмин изучала список блюд, я изучал ее. Воздушные, словно черное облако, волосы волной падают на плечи, легкое хлопчатобумажное летнее платье в европейском стиле — желтое с белыми бабочками. Вокруг загорелой смуглой шеи — серебряная цепочка, с которой свисает миниатюрный серебряный полумесяц. Она выглядела такой волнующе-красивой… Очень не хотелось тревожить ее сейчас.

— Ну, как прошел день, Марид? — произнесла она, чуть улыбаясь.

— Тамико убита, — выпалил я, чувствуя себя ужасным недотепой. Наверное, можно было найти массу способов сказать об этом, не оглушая страшным известием сразу.

Ясмин широко раскрыла глаза и прошептала формулу, отвращающую зло.

Я сделал глубокий вдох. Потом поведал обо всем, начиная с утреннего визита Сестер и энергичной разминки, последствия которой ощущал и сегодня. Описал, что сделал за сутки, как меня отпустил Оккинг и, наконец, как, одинокий и измученный, я добрался до дома.

По ее гладкой щеке, нарушив тщательно наложенный румянец, медленно сползла слезинка. Несколько секунд она сидела молча, не в силах произнести ни слова. Не понимаю, что ее так расстроило; я проклинал себя за неловкость.

— Прости, что не была с тобой вчера, — сказала она наконец. Ясмин не сознавала, как крепко сейчас сжимает мою руку. — Я встречалась с клиентом, Марид, каким-то парнем из клуба. Он несколько недель подряд специально приходил, чтобы увидеть меня, и в конце концов предложил две сотни. Вроде неплохой человек, но…

Я поднял руку. Не хочу ничего слышать. Мне нет дела до того, как девочка зарабатывает на жизнь. Но, конечно, мне самому хотелось прошлой ночью лежать с ней рядом. Чтобы в перерывах между кошмарами утешаться в ее объятиях.

— Давай просто забудем, хорошо? Хочу потратить остаток полтинника на обед, а потом хорошенько прогуляемся.

— Ты правда думаешь, что все закончилось?

Я пожевал губу.

— Да, не считая истории с Никки. Хотел бы я знать, что значит этот оборвавшийся звонок. Не понимаю, как она могла сбежать и подставить меня из-за несчастных трех кусков. Понимаешь, в Будайине никогда нельзя на сто процентов полагаться на верность друзей, но я в свое время вытащил девочку из нескольких очень неприятных ситуаций и думал, что такого она точно не забудет.

Ясмин еще шире распахнула глаза и неожиданно засмеялась. Я не понимал, что она нашла забавного в моем положении. Лицо еще выглядело ужасно — распухшее, покрытое кровоподтеками и синяками; страшно болели ребра. События прошлого дня не давали никаких поводов для веселья.

— Вчера утром я встречалась с Никки.

— Серьезно?

Я вспомнил, что моя чернокожая подруга тоже видела беглянку часов в десять, и та сказала, что пойдет искать Ясмин. Раньше я не видел связи между визитом Никки в клуб Чириги и последовавшим исчезновением.

— Она выглядела ужасно взвинченной и испуганной, — сказала Ясмин. — Призналась, что бросила работу и вынуждена уйти от Тами. Только не объяснила почему. Сказала, что постоянно названивает тебе, но никто не отвечает.

Естественно: я тогда валялся на полу, совершенно отключившись после избиения.

— Сунула мне конверт и просила обязательно передать тебе.

— А почему Никки не оставила его у Чири? Это избавило бы меня от массы физических и моральных страданий.

— Ты что, не помнишь? Она у нее раньше работала. Год, или чуть больше. Чирига поймала ее на том, что она обсчитывает клиентов и крадет чаевые у девочек.