Шрифт:
Выяснить, почему он вдруг стал обладать экстрасенсорной чувствительностью, я не успела.
В двери раздалось шарканье ключа, и она открылась.
На пороге стоял Лариков с той самой особой, которая мучила меня своими странными визитами в мини-маркет, откуда она возвращалась с пустым пакетом. Правда, присмотревшись к ней, я поняла, что зря обзывала ее «теткой».
Теткой ее назвать было самой большой глупостью на свете.
Глава 8
– А, Саша, ты здесь, – сказал Лариков. – Знакомьтесь, Елизавета Максимовна! Это и есть Саша. А это – Елизавета Максимовна, Саша! Она – как и мы, частный детектив.
«Слишком красива, чтобы жить», – подумала я строчкой из песни Ника Кейва, окидывая эту омерзительно прекрасную дамочку придирчивым взглядом.
Сейчас, когда она сняла свой кожаный прикид, я не могла погрешить против истины и сказать – ну и противную тетку привел Лариков с собой!
Хотя меня несказанно удивило, что эта красавица работает не топ-моделью, а почему-то решила связать свою судьбу, как и я, с поиском приключений на свою хорошенькую головку.
Впрочем, из истории известно, что красавицы зачастую оказывались страшными авантюристками, вспомнила я. И обрадовалась – было легче думать о ней как об авантюристке.
Она стояла на пороге и так же придирчиво оглядывала меня. А Лариков…
О, Лариков, судя по его расплавленной и параноидально-восторженной физиономии, находился в самой первой стадии влюбленности! Я называю эту стадию оглупленно-восхитительной. В моем сердце ни с того ни с сего проснулась ревность – не то чтобы моему сердцу был так дорог Лариков, а просто ни одной нормальной женщине не понравится, когда в ее присутствии откровенно восхищаются другой.
Тут-то мне под руку и попался Аристов, как орудие мести, он неслышно возник за моей спиной и в испуге уставился на только что прибывшую парочку.
– А это – Сергей, – сообщила я им, беря его за руку. – И мы с ним работаем, в отличие…
Я уже собиралась произнести – в отличие от некоторых, в рабочее время предпочитающих влюбляться и сваливать все дела на бедную девицу, в кои-то веки добившуюся от сатрапа Ларикова выходного дня, но одернула себя.
Все-таки нехорошо так откровенно указывать боссу на его недостатки! Возьмет и уволит меня – благо теперь у него имеется прелестница Елизавета Максимовна!
– В отличие от нас? – слегка усмехнулся Лариков.
Я встала в гордую позу и, подобно первохристианским мученикам, кротко улыбнулась:
– Ты сказал.
Он явно был настроен благодушно, поскольку рассмеялся и, повернувшись к Елизавете Максимовне, проговорил:
– Видите, Лиза, как строго молодое поколение! Так и норовит подвергнуть нас критике.
Тут уже я обиделась!
Во-первых, я ненавижу, когда мне указывают на возраст, а во-вторых…
Я просто не люблю, когда красотки вроде этой несравненной Лизы одаривают меня снисходительными улыбками. Что, мол, с нее взять?
– Между прочим, произошло чрезвычайное происшествие, – сухо сказала я.
– Какое? – насторожился Лариков. – Ты в очередной раз сломала компьютер?
О господи! Вразуми же своего запутавшегося в сетях женского очарования раба, пока он не растерял остатки разума!
– Нет, кое-что похуже, – сдержала я приступ гнева. – Но я не хочу говорить об этом при…
Я выразительно посмотрела на Прекрасную Лизу. Вот и настал момент моей мести за снисходительность.
– При посторонних, – улыбнулась я. – Поскольку дело касается нашего клиента.
– Лиза не посторонняя, – возмутился Лариков. – Что там случилось? И вообще – ты же должна была сегодня сидеть дома!
Я не стала напоминать ему, где должен был находиться он сам. Я просто выразительно посмотрела на него, и он покраснел.
– Кто-то ведь должен был заниматься работой, – проговорила я. – Иначе мы пойдем по миру, распевая плаксивые верлибры: «Сами мы не местные…»
Он покраснел еще больше и начал оправдываться.
– Саша, я же…
– Он следил за мной, – сообщила красивая Лиза, проходя в комнату и усаживаясь в кресло. – Он устанавливал мою личность. Так что там случилось с вашим Барышниковым? Или, не приведи господи, Ирина Тимофеевна от излишнего любопытства свалилась с лестницы?
– Нет, случилось именно с Барышниковым, – вынуждена была сдаться я. – Да как еще случилось-то… Хуже не бывает случая, чем тот, что произошел с Николаем Васильевичем… Он убит.
На сей раз я могла быть удовлетворена произведенным эффектом.
Они оба, что называется, «просели» под гнетом обрушившейся на них новости. Лариков стоял с открытым ртом и силился что-то спросить у меня, но не смел. Впрочем, Лиза восприняла новость спокойнее. Они переглянулись, и наконец собравшийся с силами Ларчик спросил: