Щекотливый. Вопрос тарификации.

Щетина — то, чем на Мосфильме встречают нового режиссера.

Ы — отрыжка. Говорят, что отрыжка от вчерашнего есть основная отрыжка прошлого.

Ы — слов не начинает.

Эгоцентризм — отравление самим собою.

Эклектика — ерш трезвенников (не хмельно, но тошнит).

Экспромт возникает в порядке импровизации.

Энергия — один пытается быть подхалимом в городе, другой — нахалом в деревне. Про остальных говорят: неэнергичные люди.

Энтузиазм — искусственное возбуждение, к которому люди, не любящие свою профессию, прибегают в целях преодоления их творческой импотенции.

Энтузиазм — «опиум» для народа, ибо нет вспышки без угасания.

Энтузиазм — штурмовщина на производстве. Нездоровое явление лихорадит коллектив. Существует для людей, не приспособленных к систематическому труду.

Эпос — много людей, лошадей. Рекомендуется для широкого экрана и узкого круга посетителей. Эстетика. Перестраховка — эстетика бюрократов.

Эфир снабжается хорошей музыкой в двух случаях: урок гимнастики и гражданская панихида.

Евгений Александрович Моргунов (27 апреля 1927 — 25 июня 1999) — советский и российский актер, заслуженный артист РСФСР (1978). Снимался в таких кинофильмах как: «В шесть часов вечера после войны», «Молодая гвардия», «Самогонщики», «Операция «Ы», «Кавказская пленница», «Три толстяка», «Семь стариков и одна девушка», «Покровские ворота» и многих других.

«Меня поставили в ворота, так как я занимал в них значительное место, к тому же был очень подвижным, ведь у меня не всегда был такой живот, с каким я снимался в кино. Кроме футбола, моей радостью была почетная грамота, которую я получил «за самоотверженный труд» на заводе, хотя и не подозревал, что тружусь так здорово, просто работал, как и все, по двенадцать часов в сутки. В общем-то, счастливое детство обошло меня стороной. Я стал бы Утесовым, если бы родился раньше него. Играя на сцене клуба, увлекался самодеятельностью и вообще хотел посвятить жизнь искусству. В кино ходил часто, но только на утренние сеансы, легче было купить билет за двадцать копеек. Для этого прогуливал школу. Я и стал артистом из-за того, что учился неважно. И еще, наверное, потому, что жил без отца. Не было человека, который мог бы хорошенько выпороть меня и поставить на правильный путь»? — вспоминал с иронией свое детство Евгений Моргунов.

Моргунова воспитывала одна мама, семья жила бедно. В годы войны четырнадцатилетний Евгений обтачивал болванки для артиллерийских снарядов на заводе «Фрезер». Будущий артист всегда был неожиданным и непредсказуемым в своих поступках и в 1943 году написал письмо Сталину, в котором сообщил, что хочет стать актером: «Уважаемый Иосиф Виссарионович, примите меня в искусство. Я рабочий Сокольнического вагоноремонтного завода СВАРЗ, болваночник, хочу быть в искусстве, участвовал в самодеятельности, работал в массовке на «Мосфильме». Но директор нашего завода препятствует этому стремлению. Я хочу быть как Станиславский, Немирович-Данченко». В ответ на свое письмо в стиле «Вани Жукова» Евгений получил чудо. Директору завода был адресован из Кремля ответ с указанием: «Направить товарища Моргунова Е. А. для поступления в театр имени Таирова в качестве актера вспомогательного состава. Сталин».

На герасимовском курсе Евгений Моргунов был самым молодым. Фронтовик Сергей Бондарчук был старше его на семь лет. В то время еще стройный, подтянутый, славянской внешности, с открытой обезоруживающей улыбкой, Моргунов всегда имел наготове анекдот или свежую шутку. И, конечно, любимые розыгрыши, например, он шел под руки с Лялей Шагаловой и Музой Крепкогорской в кино или театр, а вперед выталкивал узбека Акмаля и заявлял билетеру:

«Это сын Хачатуряна. А остальные — со мной».

В годы молодости Моргунова было невозможно втолкнуться в городской транспорт без материальных потерь и грубого членовредительства. Час пик испытывал людей на прочность и тестировал на сообразительность. На остановках стояли переносные тумбы с надписью «Остановка», и на ней указывались номера маршрутов для точной навигации пассажиров. Моргунов брал тумбу и относил ее метров на сорок по ходу маршрута. Тут же у тумбы выстраивалась очередь введенных в заблуждение граждан. Водитель автобуса останавливался как обычно, на прежнем месте, где его и ожидал находчивый Моргунов в одиночестве. Через секунду он уже входил первым и занимал самое удобное место в салоне. А обведенные вокруг пальца наивные горожане совершали бодрую утреннюю пробежку с громкими криками возмущения и негодования в попытках вскочить на отходящий от остановки автобус.

После окончания ВГИКа, а точнее мастерской Сергея Герасимова, где его однокурсниками были В. Тихонов, С. Бондарчук, Н. Мордюкова и С. Гурзо, Моргунов с 1948 года работал в Театре-студии киноактера, где считался средним актером. В отсутствие ролей актерское дарование Моргунова проявлялось за кулисами театра в организации и исполнении всевозможных розыгрышей, которые потом, обрастая подробностями, смешили актерскую братию. Его имя обрастало легендами. Среди молодых актеров ходила байка о проделках молодого короля розыгрышей, не нашедшая документального подтверждения, но, однако, и опровержения.

Однажды Театр-студию посетили партийные лидеры того времени Молотов и Каганович, где их встретил высокий худощавый художественный руководитель театра. Он был остроумен, обходителен и настоятельно просил партийных вождей поднять зарплату талантливым и одаренным актерам театра. Гости прониклись финансовыми проблемами служителей Мельпомены и повысили ставки. «Художественным руководителем» представился не кто иной, как Моргунов.

Свои недюжинные актерские способности Евгений оттачивал и во время поездок на общественном транспорте. Чтобы бесплатно доехать до нужной остановки, он мог войти в автобус и строго сказать: «Граждане пассажиры, приготовьте билеты!». Пассажиры послушно протягивали билеты, Моргунов, не торопясь, строго нахмурив брови, проверял салон и выходил через несколько остановок для пересадки на другой автобус.