Избранные произведения. Том 1
вернуться

Городецкий Сергей Митрофанович
Шрифт:

3. «Тар мой властный, огнеокий…»

Тар мой властный, огнеокий, Ты разбил мою ладью. Я принес тебе высокий Череп пива, сердце птицы и кутью. Тар мой грозный! Ты нещаден, Ты угнал мои стада. Я принес мозги всех гадин, Нет им счета, сколько пота и труда! Тар всевластный, вечно гневный, Ты убил невесту-дочь. Я зажег костер полдневный, Жег быков, не тронув мяса, день и ночь. Тар, о жадный! Самой сильной Ты лишил меня жены. Жертвы я не знал все сильней: Вылил кровь седьмого сына у сосны. Тар, на помощь! Чьей же властью Стали дни мои пусты? Жрал ты жертвы полной пастью, Ты без сердца — или все это не ты.

4. «Для тебя, мой лазоревый Тар…»

Для тебя, мой лазоревый Тар, Приняла я людскую красу, Расточила всесилие чар, Колдовала в священном лесу. Ты отверг меня, лунную дочь, Золотую богиню серпа, И напрасно к тебе в эту ночь Пролегла небесами тропа. Я спустилась в жилище жреца, Я забыла высокую мать, Я слезами отмыла с лица Божества роковую печать. Я носила дрова, собирала траву, Отдавала себя колдуну. Вот я жрицей бездомной слыву И встречаю людскую весну. Приготовлено ложе давно. Приходи ко мне, ласковый Тар! Голубою весной зажжено Девье сердце, пылающий дар. 14 марта 1906

ЧЕРТЯКА

1. На побегушках

Был я маленьким чертякой, Надо мной смеялся всякой, Дергал хвост и ухо вил. Огневик лизал уста мне, Земляник душил на камне, Водяник в реке томил. Ведьмы хилые ласкали, Обнимали, целовали, Угощали беленой. До уморы, без отдышки, Щекотали в самой мышке, Рады одури шальной. На посылках пожелтелый, Я, от службы угорелый, Угомону не знавал. Сколько ладану, иконок Из пустых святых сторонок Для других наворовал. Никакой не знал услады: Только бабочки да гады, Мухой сердцу угоди. А над белым, белым тельцем Воздыхающим сидельцем Приневоленный сиди. 24 мая 1906

2. Полюбовники

У мосточка на крылечке Два кольца, одно колечко, А колечку пары нет. У попа попова дочка, Попадья — сырая кочка, А поповна — маков цвет. Я сманил ее черникой, Костяникой, голубикой За лесок на бугорок. Задурманил по болотам, Припечалил приворотом И к любови приволок. Полюбила, заалелась, Вся хвосточком обвертелась, Завалилась на луга. «Ненаглядный мой, приятный, Очень маленький, занятный, Где ты выпачкал рога?» До утра не расставались, Ясным небом любовались На восток и на закат. Поутру мутится речка, Настежь хриплое крылечко, У попа в избе набат. Я отцу трезвоню в ухо: «Осрамила потаскуха, Дочки глупой не жалей! Прогони жену за двери, Так блудят шальные звери, — Ты ведь Божий иерей». Потемнело, замутилось, Мое сердце насладилось: К детям ласковы отцы. Вот уж завтра под осиной Буду в радости осиной Целовать ее рубцы. 24 мая 1906

3. Мать

«Душно, тесно под корягой, Я хмельна болотной влагой, Отпусти меня домой. Не снести мне полнолунья, Птица, серая вещунья, Накричала пред бедой. Зажил ротик у ребенка, Затянулись раны тонко, Дай его мне унести. Будет он опять здоровым Под людским уютным кровом В ласках матери расти». Сонно слушает чертяка. Из полуночного мрака Кажет месяц полукруг. «Поживем еще немного, Как за пазухой у Бога, У меня ты, бедный друг». Никнет мать в утоме черной, Лучше быть ему покорной, Все равно ведь, все равно. Слезы-реченьки усохли, Стоны по лесу заглохли, Сердце-уголь сожжено. «Вот наступит полнолунье, Понесу дите колдунье, Не жива и не мертва. И от жалости колючей Подо мной дурман пахучий, Свянет горькая трава. Будет там на желтом свете Пляс и гам, и нож и плети, Адов рай ни дать ни взять! Свет родимая сторонка! Хоть бы дали у ребенка Утром раны зализать». 24 мая 1906

4. Новолуние

Скорченный, скрюченный, в мокрой коряге Ночку за ночкой сижу. Глазом ревнивым в лесистом овраге Светлую точку слежу. Скоро потухнет огонь полуночный, Лягут хозяева спать. Буду я в муке-любови заочной Жесткую травку щипать. Нету мне радости в мире веселом. Что мне мое ведовство? Скрыто ли пологом ночи шелковым Теми пустой торжество? Я ли на мельнице воду не двигал, Я ль не ворочал колес, Я ли не пел, не плясал и не прыгал, Службу тяжелую нес? Знал я: к очам с голубой поволокой Только огонь поднесу, Вскинется дух мой высоко-высоко, К небу чело вознесу. Мельник, ах, мельник, судил ты иначе: Отдал ты пахарю дочь. Горьки мои похоронные плачи, Тягостна старая ночь. В липкую мглу протяну мои руки — Темь и пуста, и мертва. Канут ли в темное томные муки, Или судьбина мертва? Сырость крадется по шерсти измятой. Хвост онемел, как чужой. В мокрой коряге над хатой проклятой Вянет чертяка лесной. 1 июня 1906

5. Богомол

За моря, за окияны, За зеленые буяны Я плетусь к Адовику Поклониться, приложиться, У копытца помолиться, Утолить печаль-тоску. Реки синие текучи, Серы облаки ползучи, Путевой закручен хвост. Посошок пылит дорогу, Трет песок больную ногу, Путь ложится через мост. Светит светик дозакатный, Богомолка в путь обратный Ношу легкую несет. «Ты откуда, миловида? Дай мне крестик от обиды, Бог тя тамошний спасет». Тяжелей идти далече, Мне котомка давит плечи, Всё текут, ползут края. Вот уж виден этот камень, А из камня белый пламень, — Адовик, страна твоя! Вся разубрана камора, Не видать иного взора, Только взор Адовика. Подступает поклониться, Приложиться, помолиться Тварей верная река. Вот и я пойду смиренный, Велелепием смятенный, Уроню слезу-росу. Улыбаясь, выну колкий Крестик доброй богомолки И тихонько вознесу. Взвизгнет, дрогнет в лютой корче, От моей веселой порчи Завертится Адовик. Я полынь-печаль тут брошу, Шерсть курчавую взъерошу И завою, вскинув лик. 1 июня 1906

Посол

— Старушка, здравствуй! Где твой сын? — В лесу блудит. — А кто к тебе залез за тын? — Никто. — А кто в гостях сидит? — Отстань, отстань. Сгинь с глаз моих. Сидит мой гость. — А пес цепной чего притих И чью так жадно гложет кость? — Типун тебе. На глаз нарост. Чего присох? — Грешишь, старушка. Нынче пост. Скажи, костер кто ночью жег? — Почем мне знать, почем мне знать? Когда ж уйдешь? — Постой-ка, кудри мне погладь, Слепа теперь, не узнаешь. — Ах, милый мой! Да кто ж послал, Ужели сам? Войди ж в избу, давно б сказал, Остатки сладки другу дам. Пробудешь ночь, соснем втроем, Четвертый — пес. Назад пойдешь с моим мешком По первопутку белых рос. 1 сентября 1906