Избранные произведения. Том 1
вернуться

Городецкий Сергей Митрофанович
Шрифт:

СЕРП

Одиннадцатая книга стихов

«О, как радостно и молодо…»

О, как радостно и молодо Под рабочим взмахом молота! Ослепляет до слеп'a Блеск крестьянского серпа. Расцвести красно и зелено Миру волей нашей велено. На столетия просека Пролегла для человека. Серп и молот всем несут Небывалый праздник — труд. <1921>

Металлы

В грозовом твоем ударе, Пролетарий, Вспыхнул алый хоровод Всех свобод. Из Октябрьского мгновенья Всем векам Светит серп освобожденья, Как прожектор морякам. Голубые океаны, Обезлюдевшие страны, Городов бетонных гнезда — Все к свободе валом мощным, Валом грозным Ввысь С Петербургом полунощным Поднялись. И согбенная природа Под махиной капитала В темных недрах застонала И восстала С тем же знаменем: свобода! Золото, золото! Гибкое, ковкое! На животах ты висело веревкою, В галстук мещанский ты было заколото, Жирные пальцы и шеи индюшьи, Пудреной груди бездушье Ты с отвращеньем ласкало. Гордое, яркое, в недрах нагретое, Было ты подлой монетою. Именем чистым твоим Купля-продажа владела всем шаром земным. Вот ты свободно! Гений рабочего скажет, на что ты пригодно! Медь! Сгусток земной сокровеннейшей крови! Алого пламени сплав! Ты с монастырских раздувшихся кровель, Веча погибель давно отрыдав, Долго должна была людям звенеть, По миру смерть разнося. Вся Ты исходила рыданьем надгробным, К хищным и злобным Попам двуутробным Сгоняя людей Пугалом желтых мощей. Войн непомерное жёрло, Пушек смертельное горло — Вот куда шел твой металл благородный! Вот ты свободна! Гений рабочего скажет, на что ты пригодна. Железо! Лапы кровавые крезов Тебя у труда воровали, В цепи сплавляли, Тленом насилья тебя оплели, Лучшего друга земли! Ты тосковало на фабриках пленных, Плакало воем огромных колес, С грохотом горя по рельсам неслось; В рабстве у самых презренных Силой волшебной твоей Долго давили людей. Вот ты свободно! Гений рабочего скажет, на что ты пригодно. Алой молнией ударил Пролетарий В города, И земля раскрыла щедро Все сокровища, все недра Для свободного труда. 1921

Орфеям Севера

Голосом огненным горы раздвину, Кину Ярому Северу слово любовное. Здравствуй, могучее, единокровное Племя певцов! Крик твой нов, Звук твой дик, Твой язык — Зык колоколов. Мир обнищалый, Влажный от сукрови алой, Притих, Вздрогнуть готовый от песен твоих. Эй вы, Орфеи сермяжные, Соловьища лесные, овражные, Черных полей голытьба! Песней натужьте лохматую грудь! Подступила судьба Сладко, привольно, как Волга, вздохнуть Всеми мехами груди миллионов, Намозоленной бременем стонов. Эй вы, Орфеи рогожные! Грохнули двери острожные, Цепи разверзлись, и вышел Боян, Юн, лучеок, кучеряв и румян. Крик его нов. Звук его дик. Язык — Зык колоколов. Средь колокольчиков, нежных бубенчиков, Иверней-птенчиков, Малых малиновок, Тепленьких иволог Он милей милого, Он синей синего, Пахнет он небом, Медом и хлебом Из жарких печей. Песня свободная, лейся звончей! 1 февраля 1919, Баку

Пролетарским поэтам

От станка и от машины, От ремней, ревущих глухо, Путь прямой вам на вершины Человеческого духа. Там, на фабриках могучих, В вихре вспышек и биений Вы, как трепет молний в тучах, Мировой хранили гений. И давно машин моторы Пели гибель мертвым лирам И шептали приговоры Над кровавым старым миром. Час настал для новых музык. Сердце громом бьется в блузы. Жизни огненные зерна Под певучий бросьте жернов И ржаного слова хлебом Под высоким русским небом Всласть насытьте океан Пролетариев всех стран! 1920

Леса

Леса, леса! Кудрявые, зеленые, Дремучие, таежные, Краса и рай, хваленые Могучими былинами И песенною славою, Под бурями тревожные, Весной прозрачно-нежные, С долинами цветущими, С пахучими полянами, С румяными рябинами, Зимою снежнокудрые, Премудрые, седые Хранители России! Веками, многоствольные, Раздольные, шумливые, Росли вы, землю тешили, И лешие в вас прятались, Где окна тиной пенятся, И сватались к древёницам Пригожие лесничие, Когда ручьи погожие Будили птичье пение, Звенение весеннее. На свадьбу к ним прикатывало, Усевшись на сохатого, Само красн'oе солнышко, Детенышей баюкало И стукало по стволикам Лучами желто-алыми, Удалых зайцев стаями Гоняло по опушкам И белок с горностаями, Зверями крепкомехими, Сзывало грызть орехи. И сам медведь, дед-лакомка, Ломился в чащу лапами. За вашими затворами, За горами, за дебрями, Скиты таились древние. Крамольные раскольники, Закованы в вериги, Читали книги старые, Радели богу ярому, И девушка ядреная Без мук рожала дитятко, Младенца потаенного. А в сухмень и в бездождие Горели вы пожарами И заревом тревожили Полярных льдов стояние. Стадами звери бегали В чащобу недоступную, И мерил летней радугой И зимними Стожарами Костер ваш ветер севера… Ну что ж вы пригорюнились И струны веток тянете, Рыдаете, печальные? Довольно вам невеститься! В вас сто Европ поместится! Довольно сна тягучего! Пускай из дебрей радостных Таежных ваших зарослей Несется русский благовест, Тепло, и свет, и зарево Зовущего грядущего. 30 января 1920, Баку

«Окаянный»

Не туманы зарю — Седина оплела медный лик. Он старинный старик, Моховик. Ни земному царю, Ни небесному Не клонил он ни лба, Ни горба И всю жизнь свою жил по-чудесному. Про такое житье Только песней певалось былинною: Что мое, то твое, Что твое, то общинное. В голода, в холода Двери настежь всегда, Нет замка у ворот, Печь лепешки печет: Приходи, подкормись, обогреешься, Не обманешься, если надеешься! Солнце миру пример, Это враг изувер Полосами всю пахоту выкроил: А земля-океан Мечет хлеб и бурьян, Словно рыбина многоикрая. Всё для всех, всякий всем, Не ходить в Вифлеем За звездой, — она вот она! Бороной и серпом, А не частым крестом Заработана. Воля ходит в миру, Как медведя в бору Ломит ворога дикого. Весел праздник труда, Лишний пот не беда Для житья кругового великого. За такой разум'oк недрем'aнный Дед прозванье носил «Окаянный». За душевную ширь Повидал он Сибирь. Жар тюремных плетей Прогревал до костей. В непогоду нога подволакивает, А в ушах будто цепь перезвякивает. Не сломить дуба буре! Все стерпел, не отрекся от дури, И теперь, как в репейнике мед, За усами колючими радость цветет, Улыбается. Хоть и мается дед, А лепешки печет, угощает всех: Всем еда и привет! Сердцем солнцу сосед, Разевает глаза свои детские На порядки советские. Все, чем жил он один, на авось, Все сбылось! 1921

Воскресник

Откуда, откуда идут эти люди? Как факелы лица, Глаза — маяков вереницы, И счастьем взволнованы груди Глубоко, Как реки у синих истоков, Так празднично новы. Товарищи, кто вы? Веселый, здоровый, Сияющий, кто ты? Мы идем домой с работы, Ненаемной, неострожной, Дружной, общей, неплатежной. Мы трудом свободным юны, Мы — работники коммуны. Под родные наши песни Мы справляли свой воскресник, Мы с разрухой воевали, Землю влажную копали, И пилили мы поленья, Распрощавшись с рабской ленью. По столярным, по слесарным — За коммуну трудовую — Батальоном шли ударным На разруху мировую. Мы трудом свободным юны, Мы — работники коммуны! Мы сегодня шли толпою, Завтра полчищем придем, Станут хлебом и крупою Наши песни за трудом. Нету сметы нашим силам, Мы как пчелы на яру. Всем унылым свет стал милым От работы на миру. Нет страшней и хуже казни Вам, владыки-господа, Чем великий красный праздник Добровольного труда. От страданий, долгой боли, Из войны и нищеты Мы идем к счастливой доле И к истокам красоты. Оттого с победной песней Мы приходим на воскресник. Оттого светлы и юны Мы — работники коммуны! 28 июня 1920, Нижний Новгород

Волга

Волга-воложка ржаная, Разливные рукава! Воли жила коренная, Ты бороться здорова. Окаянного врага Грозовые берега, Буреломные яры Принимали в топоры. Бремя битвы небывалой Ты взяла на волока, За себя ты постояла, Стеньки Разина река. В осередках затаив Буйства братского разлив, Красной вольницы бойцов Собрала со всех концов. Волны ярые нахмурив, По-былинному смела, Под распев осенней бури Ты Казань свою взяла. Загремели берега, Как на пушках у врага, Подойдя с ночной реки, Краснофлотец снял замки. За раздолье перекатов Под девятый черный вал Хлебовитый встал Саратов И, не дрогнув, устоял. От налета белых вьюг Защищая волжский юг, Деревенька Черный Яр Зажигала свой пожар. Зажирев рабочей кровью, Самолетами рыча, Астраханское низовье Окружила саранча. Но, привыкнув побеждать, Не сдалась речная рать. Волга, в битвах не устав, Песней вспенила уста. Волга-воложка ржаная, Разливные рукава! Воронье с себя сгоняя, Ты работать здорова. В глыбких баржах день и ночь Начала ты нефть волочь, На субботник вечный свой Мир сзывая трудовой. Июнь 1920