— Пиши, раз нужно.

— От кого ты получил информацию?

— Я же журналист, — ухмыльнулся Журавлёв. — Получил наводку о сектантах, решил сделать репортаж. Уход под землю группы людей — это сенсация. Когда собирал данные о членах секты, физиономия одного показалась мне знакомой, с ваших распечаток. Навёл справки. Это водитель, о котором рассказывал мальчик. Убийца пассажира и медбрата. Опасный малый.

— С чего ты решил, что медбрата убил именно он?

— Больше некому. Нет, конечно, я не утверждаю. Просто предполагаю. Логически убийцей может быть только он.

— Так ты детектив, — с иронией отметил Аверьянов.

— Я журналист.

— Я чуть не забыл.

— Зря иронизируешь, — обиделся Журавлёв. — Я тебе существенно помогаю. Если бы не моя информация …

— Мы бы преступление раскрыли, — перебил журналиста Аверьянов.

— Что ты хочешь этим сказать, что я запутываю следствие?

— Ты сам ответил на свой вопрос.

— Запутываю, значит.

— Этого я не знаю, но не всё рассказываешь — это точно.

— Как прикажешь тебя понимать? — резким тоном, задал вопрос Журавлёв.

— Как ты литературно заговорил.

— Это как?

— Как Абдулла. Он так же спрашивал Верещагина.

— Не стоит надо мной издеваться, я могу прекратить сотрудничество.

— Ах, какая цаца. Сотрудничество он прекратит. Ты полагаешь, что с тобой в бирюльки играют. Ну-ка живо выкладывай всё, что знаешь, а то я враз упеку тебя за отказ помогать следствию. Барышня, видите ли, выискалась, гимназистка румяная.

— Что вы хотите?

— Похвально, мы уже на вы.

— Задавайте вопросы.

— Где эти катакомбы?

Аверьянов развернул на столе полевую карту области.

— Сможешь показать на карте?

— Смогу.

Журавлёв подошёл к столу и склонился над картой. Он принялся внимательно её рассматривать.

Аверьянову показалось, что в картографии Журавлёв совсем профан. Чтобы ускорить процесс, следователь указал журналисту, местонахождение областного центра и направление главных дорог.

Понемногу Константин стал осваиваться, и наконец, смог указать расположение катакомб.

Это была так называемая Шилова гряда. Район, прилегавший к реке, известный известняковыми отложениями. В известняке с незапамятных времён было много пещер. Ещё до революции в этих краях добывали известь и мел, оставив целый лабиринт ходов и туннелей. Заблудиться там было проще простого. Туда не ходили даже местные жители, боясь потеряться в многочисленных проходах. Об этом было хорошо известно Аверьянову.

— Отличное местечко выбрали, ничего не скажешь.

— Они тоже не дураки.

— Там их можно целую вечность искать.

— Вы сыщики, вам и карты в руки.

— Ладно, разберёмся.

— Я свободен?

— Нет.

— Что ещё?

— Кто вчера позвонил Марине?

— Не знаю

— Зачем ты пригласил этих девок?

— Мне так нравится.

— Ты зря ведёшь закулисную игру.

— Это всё, я свободен?

— Я же сказал: нет.

— Что ещё?

— Сейчас вернётся Хлебников и мы все, и ты в том числе, отправимся в катакомбы.

— Была охота с ним встречаться.

— Ничего, я верю, вы станете большими друзьями.

— Зачем я вам, что у вас, сотрудников нет?

— Тебя следует держать на коротком поводке. К тому же ты хотел сенсации. Поиски секты — это же интересно читателям.

Наступило молчание.

Обидевшийся Журавлёв больше не хотел продолжать разговор. Не собирался больше досаждать журналисту и следователь.

Аверьянов продолжил изучать бумаги, Журавлёв смотрел в окно, на охоту кошки за воробьями.

Молчание было прервано Хлебниковым. Он, как всегда, стремительно ворвался в кабинет.

— Вот вы где, а я зря, значит, мотался.

— Нет, не зря, — попытался успокоить товарища Аверьянов. — Тут, пока тебя не было, господин журналист сообщим нам важную новость.

— Неужели к нам едет ревизор?

— Вот он сам тебе сейчас всё расскажет.

— Конечно расскажет, и даже больше.

Хлебников оседлал стул, и пристально, с явной угрозой, посмотрел на Журавлева.

— Вот и хорошо, — уловив настроение коллеги, усмехнулся Аверьянов. — Я вижу, вы тут без меня поговорите. Я пока к шефу с докладом. Вернусь, сразу отправимся на поиски людишек в катакомбы.