Шрифт:
Показалось?
Нет, Кеша отчетливо слышал и эти шаги, и то, как сорвался с крутизны и покатился вниз, к Байкалу, большой, шумный камень.
Кеша растянулся на земле и стал ждать.
Кто же там все-таки шатается?
Скорее всего, в тайгу забрел чужой человек. У рыбаков свои дела, а охотники на Чаячьей горе не промышляют, потому что нет тут ни шустрой веселой белки, ни зайца, ни лисы-огневки.
Кеша подождал еще немножко, нащупал рукой камень и чуть-чуть приподнял голову. И тут Кеша, к удивлению своему, увидел на тропе Петуха Пашку. Какая нелегкая занесла попа в эти края?
А между тем Петух свернул с тропы влево и пошел прямым ходом к пещере. Длинная ряса замельтешила меж деревьев, скрылась на минутку, а потом появилась уже возле самой пещеры.
Петух воровато оглянулся, нагнул голову и, будто под мост, нырнул в черную, заросшую кустами боярышника дыру…
Не ожидая, что будет дальше, Кеша кинулся во весь дух прочь.
Мыльный король
Кеша бежал домой с одной-единственной мыслью — никогда больше с Пашкой не встречаться, обходить его десятой дорогой и даже краем глаза не смотреть на церковь.
Но в жизни получилось совсем иначе, чем в Кешиных планах. В этот же самый день Кеша снова встретился с Петухом Пашкой.
Было это так. Кеша возвращался домой с корзиной чаячьих яиц и увидел возле коптильни Леху Казнищева. Леха сидел на березовом коне и смотрел по сторонам. Лехе было скучно. Забыв прежние обиды, Леха поскакал аллюром к приятелю.
Кеша устал, переволновался, но все равно Леху не прогнал. Кеша шел домой, слушал Лехину болтовню и даже отвечал на Лехины вопросы. Лехе такое отношение дружка-приятеля прибавило духу.
— Знаешь что? — сказал Леха, когда они подошли к дому. — Пойдем, Кеша, купаться.
Хотел Кеша уважить приятеля или просто надоело Кеше быть все одному и одному, а только Кеша согласился.
— Ладно, — сказал он. — Куда тебя денешь…
Купаться Кеша и Леха пошли не сразу.
— Сначала я пообедаю, нарублю дров, а потом пойдем, — сказал Кеша. — Ты, Леха, не бойся, я за тобой зайду.
Справился Кеша со своим делом быстро. Поел щей без хлеба, нарубил дров и отправился к Лехе.
Настроение у Кеши было не веселое и не грустное, а так себе. Шел, думал про Пашку Петуха и про то, как казнили они с Тоней несчастного кота Акинфия. Все это, конечно, случилось из-за бога и этого противного Петуха. Попался бы сейчас ему этот Петух, он бы ему дал!
И вот только Кеша подумал про бога и про Петуха, на тропе за деревьями послышались шаги и чей-то знакомый хрипловатый кашель.
Кеша присмотрелся и узнал Пашку Петуха. Пашка шел с Тониного двора. Пашка уже переоделся после своих непонятных блужданий в горах. На нем была новая черная ряса с широкими рукавами, на груди — крест, а под мышкой — большой промасленный сверток.
Если б Кеша знал, что тут с ним случится, он бы и в самом деле свернул в сторону и пошел к Лехиной избе по тайге. Но Кешу просто-таки раздирала злость. Кеша поглядел издали на Петуха и подумал: тропка — своя, земля — своя, солнце — свое, сам Кеша тоже свой. Зачем же ему колоть ноги на колючках и плутать меж кустов? Пускай Пашка сам бегает, если ему так хочется.
Правильно! Кеша посмотрит на Петуха, посмотрит на сверток, пожмет плечами и пойдет дальше. Пускай Пашка знает, что Кеша все видит и все прекрасно понимает. А то как же! Или нет. Лучше не так. Лучше Кеша подойдет к Пашке и спросит:
«Скажите, пожалуйста, что вы делали в пещере и что это у вас за сверток? Курятина?»
Пашка даже позеленеет от злости.
«Какая пещера? Какая курятина?»
«А такая! Забыли про бифштекс, забыли, как фельдшер прижигал йодом? Ну хорошо, сейчас я вам напомню…»
Кеша сдвинул фуражку набекрень и еще решительнее зашагал навстречу Пашке. Так они шли и шли по тропке — деревенский поп Пашка и отчаянный человек Кеша, не сворачивая в сторону, готовые драться до самого последнего вздоха.
Скоро, впрочем, Кеша переменил свой план. Зачем он будет разговаривать с каким-то попом и тратить зря время? Очень он ему нужен! Если уж на то пошло, Кеша просто-напросто не уступит Пашке дорогу. Плохо это или хорошо, пускай думают другие. Раз он так решил, так он и сделает!
Кеша прошел еще немножко, а потом остановился и начал понарошку завязывать шнурки на ботинках. Кеша слышал каждый шаг Пашки, но головы не подымал и продолжал вязать морские петли и узлы. Пускай идет. Кеша ничего не видит и ничего не слышит. Пускай!