– А если следователь будет настаивать на теории раздвоения личности? – поинтересовался Ариша.

– Ну и пусть себе настаивает. Убийство есть убийство, если не тюрьма, так психушка, то, что он обещает подследственному домашнее лечение, бред. Никто не знает, что хуже, тюрьма или дурка. Из тюрьмы часто выходят более адекватными и здоровыми. А из сумасшедшего дома иногда вообще не выходят.

– Ты добивалась именно этого? – спросил он уже меня.

– Нет, дедуля, – ответила я. – Ирина скоро вернется, все подозрения с Сергея будут сняты.

– И что тогда?

– Увидишь. Нет, все-таки у меня есть небесный покровитель. Если этому Коневу удастся убедить Сергея в том, что у него раздвоение личности, он значительно облегчит мне работу.

– Ты так и не скажешь мне, что задумала? – надулся Ариша.

– Боюсь сглазить, – призналась я, – к тому же мой план еще не проработан в деталях. Не обижайся, ты же знаешь, что, когда я решу, ты узнаешь обо всем первым.

– Это не опасно?

– Я везучая, – улыбнулась я, – осторожная, как мышь, мудрая, как питон, и могучая, как слон. К тому же меня защищают целых два ангела-хранителя. Думаешь, мама и папа позволят, чтобы со мной случилось что-то плохое?

Сергей находился под пристальным присмотром Конева, Ирина поправляла здоровье на курорте, поэтому я получила временную передышку. Против своего желания я часто думала о Серафиме: в отличие от других действующих лиц этого спектакля, госпожа Серафима, как человек, безусловно, талантливый, была мне небезразлична. Интересовала меня и ее дальнейшая судьба. Поэтому я не стала долго размышлять и в ближайший из теплых дней поехала в монастырь.

Мне не удалось отделаться от Алины, которая ночевала у меня дома. Она поймала меня уже на выходе, сообщила, что должна сказать мне нечто очень важное, и просто уселась в машину.

– Полина, я должна тебя предупредить, – серьезно заявила она, когда мы тронулись, – этот Гнеушев не тот, за кого себя выдает.

– А за кого он себя выдает?

– Пока точно не знаю, у нас еще ни разу не заходил разговор о том, чем он занимается. Ну, это и неважно, на бандита он не похож, а все остальные способы добывания денег моим будущим супругом меня устраивают.

– Не понимаю. Тогда из-за чего переполох? Пусть выдает себя хоть за дрессировщика морских котиков, если ты чувствуешь, что он не бандит. Почему я должна быть предупреждена?

– Потому что он вообще какой-то непонятный! Присматривается к самым дорогим домам, а ездит на девятке! Ты можешь себе представить?

– Могу. Некоторые умельцы полностью меняют содержимое капота, такие машины часто дают фору лучшим спортивным моделям, а выглядят, как старье, недостойное внимания. Подобную машину можно спокойно оставлять ночевать на улице. А может, твой Александр – просто скромняга и, имея достаточные средства, довольствуется самым простым автомобилем.

– Почему он тогда не довольствуется простым домом? – задала она вполне резонный вопрос.

– Наверное, выбирает хоромы для будущей супруги. Случаи, когда миллионеры довольствовались дешевыми марками автомобилей или потрепанными джинсами, известны, а вот чтобы они ютились в проходных комнатах хрущевок – нет.

– Ты уверена? Тогда что-то он слишком долго определяется с выбором дома. И вообще, он совершенно сумасшедший миллионер. За эту неделю он просмотрел около двух десятков домов и квартир: от однокомнатных хрущевок до коттеджей в вашем поселке. Никак не может определиться.

– Откуда такие подробности?

– Я за ним целую неделю каталась, он из риелторского агентства не вылазит.

– Ты за ним следила? Зачем?

– Он ведет себя нерешительно. Вот я и пыталась узнать, нет ли у меня соперницы.

– И как, узнала?

– Узнала. Даже странно, что за таким одиноким и недряхлым миллионером не охотятся толпы акул в женском обличье. Одна я, как дура, кручусь. Полина, я в полной растерянности. Ничего не понимаю. Может, поможешь выяснить, что с ним не так?

– Хорошо, – согласилась я, – только сначала в одно место заедем.

– Кстати, мы куда едем-то? – поинтересовалась наконец Алина.

– В монастырь, – коротко ответила я.

Услышанное, как и следовало ожидать, произвело на нее впечатление.

– Вот ты здорово придумала! – восхитилась она. – Если с Александром ничего не выйдет, пострижемся в монашки, будем ходить такие прекрасные, с чистым высоким лбом и потупленными глазами. Ой, не всегда потупленными. Когда стоишь на коленях и молишься, надо смотреть ввысь, желательно с мольбой. Знаешь, какими мы с тобой будем необыкновенными монашками!