— Здравствуйте, товарищи, — бодро произнес он.

Тройка бывших чекистов вопросительно уставилась на него.

— Здравствуйте, — помог своему командору и Балаганов тряхнув кудрями.

Сидящие ответили по разному: «Коль не шутите, здравствуйте», «Взаимно». А Путилов не ответил, а только шевельнул гравий своей палкой.

Бендер представился:

— Мы, товарищи, из радиокомитета. Вы товарищ Путилов Иван Федорович? — обратился он к тому, вытаскивая из кармана газету. Автор этого рассказа?

— А-а, читали? — оживился Путилов. — Ну, что, товарищи, интересно?

— Очень даже! — в один голос заверили его компаньоны. — Нас, радиокомитетчиков, очень заинтересовали ваши воспоминания. Мы и думаем сделать целую серию радиопередач под названием: «Воспоминания старого чекиста».

— Да уж старого, — засмеялся Путилов. — Лучше уж бывалого, а?

— Хорошо, пусть будет бывалого, — согласился Бендер. — Но для того, чтобы всё это сделать, нам бы хотелось еще побеседовать с вами, товарищ Путилов.

— А что ж, можно, можно, если у вас есть какие вопросы.

— Разумеется есть, уточнить, знаете нашего любознательного радиослушателя. Пойдут письма.

— А адресок откуда у вас? — вопросительно взглянул всё уточняющий старый чекист.

— Как! От нашего коллеги, редактора газеты, Иван Федорович. Так что…

— Понятно, понятно, спрашивайте, пожалуйста, товарищи.

— Давайте пересядем на другую скамейку, Иван Федорович, чтобы не помешать вашим друзьям, да и нам не отвлекаться…

— А мы не вам и не себе, не помешаем, товарищи! — заверил мясисто-багровый нос.

— Не помешаем, — издал звук в платок щуплый. — Чего там…

Но Путилов встал и сказал.

— Нет, чего там, товарищи, пересядем и поговорим.

— А вы о своем… — взглянул с чувством брезгливости на хвастуна, как он обесчестил жену арестованного.

Балаганов тоже не остался в стороне буркнув:

— Будем мешать…

Компаньоны с Путиловым прошли и уселись на поотдаль стоящую скамейку. Автор газетного рассказа посередине, Бендер и Балаганов по его сторонам. Путилов вновь спросил:

— Так, значит, понравился вам мой рассказ? Только честно, откровенно, товарищи?

— Да, очень, заинтриговал.

— Очень! — заверил и Балаганов.

— Рад, так что? Какие у вас вопросы?

— Первый вопрос, — достал свой блокнот Бендер. — Судьба этого злополучного фотоальбома?

— Так и не нашли его? — задал вопрос и Балаганов.

— Ох, товарищи, — вздохнул Путилов, — сколько не искали, так и не нашли, — пристукнул палкой он.

— Ясно… — сделал Бендер пометку в блокноте, как и подобает настоящему журналисту-корреспонденту. — Второй вопрос, нашли Елину Карловну — сестру мичмана?

— Нет, не нашли, — твердо ответил Путилов. — Но заимели сведения, что она с офицерьем уплыла из Крыма. Так что, о ней и сказ весь.

— Ясно, — сделал вторую пометку Остап. — Третий вопрос, какова дальнейшая судьба мичмана Мильха, который оказал чекистам такую важную услугу?

— А какая его судьба так или иначе, мы его не расстреляли всё же, отпустили. А после узнали, когда власть Деникина-Врангеля еще на полтора года задержалась в Крыму, так его же и убили свои белогвардейцы. Как им стало известно о его поступке, мы не узнали, но по неопровержимым доказательствам знаю, в живых его нет.

— Так, спасибо… ясно. И четвертый вопрос. Всё же интересно, что же интересовало поручика Загребельного в альбоме. Вы пишите, что его интересовала только, одна фотография с фамилией и адресом. О ком может идти речь? Иван Федорович? — с надеждой на результативный ответ смотрел на бывшего чекиста Бендер.

— А вот представьте себе, товарищи, это и для нас осталось загадкой. Если он искал своего агента, который, возможно работал под видом подпольщика на контрразведку белых, то зачем ему фотография, имя, адрес. Это всё и без этого контрразведке должно было быть известным. Тут по всей вероятности, товарищи, у него был личный интерес к этой фотографии. Не иначе. Такой вывод мы сделали.

— Ясно, — скучно ответил Остап. — Личный, личный, и всё же, какой это личный?

— Вот тут и загадка, товарищи, какая была для нас, так и остается по сей день.

— Ну еще вопросик. А какова судьба этой самой дамы Клеопатры Модестовны, Иван Федорович?

— Ну ясно, что она была сожительницей владельца фотосалонов Мацкова, но тоже осталась для нас темным пятном, товарищи. Как её мы не искали, как не искал её так же мой друг Мирон Кудряш, который был связан с подпольем в Алупке, Симеизе, Мисхоре, ну тот, который скрывал меня в своей котельной, я там пишу.