Я рассказала хозяйке о своих переговорах с больницей. Катя обещала сегодня же позвонить матери поварихи.

За окном заурчал мотор автомобиля. Катерина вздрогнула, но осталась сидеть. Надо же, гордая какая… А я не гордая и вдобавок любопытная. Я встала и подошла к окну.

Но это было не «Паджеро» Макара Светозаровича. Из своего «жигуленка» выбирался Альберт Николаевич.

Спустя пару минут он вошел в столовую и устало опустился на стул.

— Ну что? — подалась вперед Катя.

— Поздравляю! Мальчик! — радостно заявил садовник. Мы с Гольцовой переглянулись.

— Простите? — осторожно переспросила я.

— Жозефина родила чудесного щенка! Это мальчик! Он белоснежный, только один носочек черный.

Да, хотя бы одна хорошая новость в череде плохих…

Альберт подвинулся к столу, и Катерина собственноручно положила ему каши. Садовник принялся завтракать. Я обратила внимание, до чего изящно он поедает овсянку. А уж когда Альберт начал намазывать маслом тост, я залюбовалась аристократическими движениями его длинных пальцев.

— Скажите, Альберт Николаевич, а кто вы по профессии? — спросила я, не отрывая взгляда от его рук.

— О, я не всегда был садовником, — зарделся мужчина. — Я музыкант, Женя. Виолончелист, и неплохой, кстати.

— Почему же вы решили стать садовником? — удивилась я.

Альберт бросил быстрый виноватый взгляд на Катерину и ответил:

— Понимаете, так сложились обстоятельства. У меня… большая семья. Мне нужно было заботиться о них, а времена были тяжелые… Так что теперь я садовник!

— Садовник экстра-класса, — польстила ему Катя, и Альберт смущенно опустил глаза. Интересно, сколько ему лет? Ну, шестьдесят точно есть. Скорее всего, даже больше. Но у него прямая спина, сильные руки. Да и этому дому мужчина, кажется, предан не на шутку. Служил еще у покойного Ивана Константиновича, а теперь вот помогает Кате… В случае чего на него можно положиться. Конечно, в критической ситуации от него будет немного толку… но нас так мало, что каждый мужчина на счету. Да, сегодня с утра я чувствую себя защитником осажденной крепости. Людей на стенах все меньше, враги подходят все ближе…

— Катя, как насчет того, чтобы нанять чоп? — неожиданно для себя самой спросила я.

Гольцова удивленно наморщила брови:

— Что нанять?

— Частное охранное предприятние. У меня есть в городе достаточно знакомых в этой сфере. Можно выбрать лучшее агентство. И возьмут они недорого.

— Деньги не проблема, — отмахнулась Катерина. — Но… нет, Женя, не нужно.

— Но почему? Они обеспечат безопасность ваших близких гораздо лучше, чем это сделаю я одна.

Гольцова нахмурилась:

— Женя, я ведь наняла именно вас ради того, чтобы вы обеспечивали безопасность. И у нас есть Глебушка, не забывайте… Не хочу я, чтобы в доме были чужие люди! Я этого не выношу.

Альберт закончил завтрак и промокнул губы белоснежной салфеткой. Катерина встала со стула, и Альберт немедленно вскочил. Просто белый офицер, а не садовник…

— Ладно! Как хотите, дело ваше! — пожала я плечами. Ненавижу бодаться с хозяевами! Но Гольцова — взрослая женщина. Не могу же я заставитьее послушать доброго совета. — Тогда вот что. Нужно убрать из дома собак, хотя бы часть. Необходимость выгуливать дважды в день такую ораву ставит под угрозу безопасность. Да и Глебу приходится отвлекаться. Пусть он лучше сосредоточится на своих обязанностях охранника.

Катерина задумалась. На помощь мне неожиданно пришел Альберт:

— Катерина Ивановна, вы не возражаете, если я перевезу хотя бы часть собак к себе? Им там будет хорошо. Оставлю несколько, а остальных заберу. Жозефина пару дней побудет в клинике, да и за малышом надо понаблюдать…

— Ладно, забирайте! — махнула рукой Гольцова. — Все равно тут некому о них заботиться так, как нужно. И увозите поскорее, пока дети не встали. А то будет рев…

— Альберт Николаевич, значит, вы нас покидатете? — поинтересовалась я.

— Почему покидаю? — изумился садовник.

— Ну, вы же будете ухаживать за собаками у себя дома…

Альберт рассмеялся:

— Что вы, Женя! Я не оставлю службу! За собаками будет ухаживать Юля, а я отвезу их и вернусь.

— Юля — это ваша жена? — спросила я.

Альберт почему-то страшно оскорбился. Весь его вид выражал: «Как вы могли такое подумать!»

— Юля — это моя незамужняя сестра! — отчеканил садовник. — Мы проживаем с ней вдвоем в собственном доме. Она очень любит собак и прекрасно умеет с ними обращаться. Бульдогам будут созданы превосходные условия. У нас дома уже живут два мальчика-бульдога — Иван Константинович дарил щенков с легким браком. Юля будет очень рада стать заводчиком. Она всегда об этом мечтала.