Ну, конечно! Хлороформ! Недаром этот сладкий, приторный запах показался мне таким знакомым! Краска бросилась мне в лицо – как, как я могла не узнать его?! Слишком была оглушена случившейся на моих глазах смертью девушки Риты, другого объяснения нет…

Сейчас же в памяти моментально всплыли строчки из учебника химии, по которому мы, курсанты спецшколы, учили матчасть: «Вдыхание хлороформа подавляет действие центральной нервной системы. Вдыхание около 900 частей хлороформа на 1 миллион частей воздуха за короткое время может вызвать потерю сознания и болевые ощущения после некоторого периода возбуждения, в том числе головокружение, усталость и головную боль. Хлороформ обладает сильным наркотическим действием и относительно высокой токсичностью».

– Все-таки надо вызвать «Скорую», – сказала я, глядя на Альберта, который снова зашевелился – на этот раз, кажется, более осознанно.

– Не думаю. Даже уверен, что нет. Сейчас он очнется, судя по тому, что парень все-таки не без сознания, дозу он получил небольшую – я предполагаю, что ему облепили лицо пропитанной хлороформом ватой, а когда он обмяк, просто бросили на пол. Еще минут пятнадцать, от силы полчаса – и он будет в порядке. А приезд «Скорой» прямо сюда, на Модную неделю, – это все-таки ЧП, не говоря уже о том, что для «Кассиопеи» это вообще крах. Здесь не принято начинать первый выход на публику со скандала. Нет, Женя, нет! Никакой «Скорой»! И Ирина, я уверен, со мной согласится.

– Ты что, думаешь, нападение на Альберта – это попытка скомпрометировать Дом моды Ирины Акуловой?

– А ты что, думаешь иначе? – удивился Игорь.

Я не ответила ему, продолжая наблюдать за Альбертом. Парень действительно начал приходить в себя. Движения его становились более точными, в снова широко раскрытых глазах появилось осмысленное выражение.

– Я хочу в туалет, – скорбно сказал он минут через пять. Эти пять минут мы трое провели в полном молчании.

Усмехнувшись, Игорь наклонился над Альбертом и помог ему встать. Дизайнер на ногах держался с большим трудом, Игорю пришлось пропустить руку через его подмышки и поддерживать Альберта, словно раненого бойца.

– Женя, я его доведу. А ты иди.

Я удивилась:

– Куда же?

– Найди Аню, пожалуйста. Ирина за нее особенно беспокоилась – наша Анечка иногда бывает такая оторва, за ней нужен глаз да глаз. Я еще ей не звонил, зашел сюда и сразу вот, – он встряхнул повисшего на нем Альберта. Позвони, найди и приведи к машине. Там и встретимся. Наш микроавтобус на стоянке. Не забудь запереть все здесь как следует.

Больше ничего не добавив и ни разу на меня не оглянувшись, Игорь потащил Альберта из павильона. Парень помогал ему, хоть и с трудом, но все же переставляя ноги. Все тверже и тверже.

Проводив их взглядом, я повернулась к раскрытым сундукам и кофрам. Кое-что из коллекции «Кассиопеи» Альберт уже успел развесить-разложить или пристроить на манекены, но большая часть вещей осталась нетронутой. Эх, если бы тут была Ирина – она бы с первого взгляда определила, все ли в порядке! Я же могла только осмотреть коллекцию в поисках изъянов или повреждений: кажется, вандалы к ней не прикоснулись. Ничего не прожгли, не изрезали, все пуговицы на месте, и Светкины вышивки ласкают руки, и замысловато расшитые стразами и блестками ткани мерцают в полумраке павильона.

Немного успокоившись на этот счет, я достала из кармана записную книжку. Еще в аэропорту Ирина дала мне распечатку с мобильными номерами всей нашей группы, теперь этот сложенный вчетверо листок был вложен в мой блокнот. Анечкин телефон был записан в нем последним.

Она отозвалась только через семь или восемь гудков.

– Да! – В трубке слышались чьи-то веселые голоса, разухабистая музыка, хохот и еще множество звуков. – Алеу, говорите, кто эта?

– Эй, ты где?

– А ты кто?

– Я Женя.

– Какая еще Женя?! А! Женя! Служитель Мавзолея! Знаешь что, Женя?! Иди ты на…!

Не успела я опомниться от такого неожиданного и непревзойденного хамства, как Анечка бросила трубку. Противная девчонка! Только твоих вывертов нам всем сейчас и не хватает!

– Аня! – сдерживая себя, строго сказала я, когда снова дозвонилась до Моховой. – Немедленно сообщи мне, где ты находишься!

– Женя, иди ты знаешь куда?! – снова сказала она в той же интонации.

– Мои возможные маршруты мы обсудим с тобой как-нибудь попозже! Немедленно говори мне, где ты есть, если не хочешь, чтобы Ирина Михайловна сняла тебя с показа и первым же самолетом отправила обратно в Тарасов!

– Сперва ты меня найди, тетенька! – визгливо крикнула Анька, захохотала и снова отключилась.

Ну погоди же! Во время второго нашего разговора я успела нажать на кнопку встроенного в мой мобильник диктофона и теперь несколько раз пропустила запись, вслушиваясь не столько в Анечкин голос, сколько в «фон» – музыку и посторонние звуки. Судя по всему, там застолье. Я явственно слышала звон бокалов, кто-то возбужденно переговаривался, кто-то пытался подпевать.

Что ж, будем искать.