Толпа, как и подобает, отхлынула от него, но… тут же забыла – факел сделал свое дело. Тело певицы объятое пламенем, ярко высветило помост. Он с отчаянием огляделся – женщина рядом крутила у виска. Но Армагеддон продолжался: пламя перекинулось на танцующих, затем вниз, на толпу. Небосвод заиграл сполохами, притом, что всё вокруг продолжало гудеть, стонать и бесноваться от восторга. Наконец, чудовищное сияние уступило прожекторам. Море желто-синих флагов, перемежалось уже незнакомыми – красно-черными. Радостные лица людей, говорили, что вокруг праздник. Давно и безнадежно.

«Ты сходишь с ума? – вопрос завис, как и ответ на него. – Или они? Но какой, какой праздник?» – пытался сообразить Андрей, проталкиваясь вперед. Среди молодых пар, очевидно студентов, он заметил одну – девушка, обнимая парня, целовала того, не обращая внимания ни на сцену, ни на толпу. Важнее видно сейчас было другое.

– Простите… что происходит? В честь чего праздник? – спросил Андрей и виновато улыбнулся за бестактный вопрос, считая себя уже почти помешанным.

– Да вы что?! Откуда? – весело воскликнула девушка. – Революция! Мы делаем историю! – И прижалась к парню. Меняем власть! Будем жить по-другому! Счастливо и хорошо! Власть народа! Для нас!

«Киев!» – мелькнула догадка, и лицо мужчины видимо так поразило пару, что оба, секунду помедлив, громко рассмеялись. Люди вокруг снова обернулись.

– Но почему?! – перекрывая грохот музыки, прокричал Андрей. – Почему вы думаете, что счастливо и хорошо?! Кто вам сказал такое?!

– Все! Вот они! Разве не видите?! – парень наклонился в его сторону. – Вон, – и указал на край сцены, где стояли несколько человек в куртках и пальто. Двое были в галстуках. – Это наши! За ними хоть в бой! Даешь революцию! – Он вскинул руку в сторону певицы.

– Даешь!!! – подхватили вокруг.

– Так ведь было уже! – Андрей начинал понимать происходящее. – Было же! Не раз! И майдан, и концерт! И обещания! И Эльза! Сколько ж можно?!!! Только убивали! Не дали ведь ничего! Никому! И здесь, у вас тоже!

– Тогда были не те люди!.. – Девушка подпрыгивала в такт музыке, – они обманули нас!

– Почему же верите теперь! – не унимался мужчина. – Этим?! – И кивнул в сторону сцены.

Парень вдруг посерьезнел:

– Да может вы и правы… но что же делать? Весело. Будем надеяться… И хоть песни послушать…

Девушка тоже перестала плясать, но, продолжая улыбаться, переводила взгляд с парня на мужчину:

– Какой вы странный! Вам не нравится?! Да откуда вы? Кем работаете?

– Читаю лекции по литературе… книги пишу… – уныло пробормотал Андрей.

– Ой, как интересно! Писатель! То-то шляпа в руках! Тогда, конечно, вы нас не поймете! А мы… мы вот гуляли да вышли на Крещатик, а здесь праздник! Так ведь, милый?! – Она снова поцеловала спутника.

– Послушайте, я много читал… очень много, поверьте… – Андрей не знал, как выразить мысль. Будь это в аудитории, всё было бы ясно, но здесь… – В семнадцатом, – быстро заговорил он, – большевики обещали то же самое! То же самое! Разве не читали?

– Ну, вы хватили! – парень рассмеялся. – Ленина еще вспомните! Вон, у нас его валят на мостовую!

– Так говорили-то одинаково, слово в слово: власть народу, будущее счастье! А взяли кровь! Тех молодых, таких же! Вашу кровь! А вот себе-то, обещанное… ухватили! Бандеру тоже, было время, валили! Теперь – ставят! А у вашей девушки… ведь будет… будет чужой ребенок…

Однако пара уже не слушала его. Как никто и никогда. Вечная карусель заблуждений своими чудовищными жерновами перемалывала знакомые и одинаковые в веках жертвы. Сначала с усмешкой и песнями. Потом со стрельбой и кровью. А в конце с плачем и похоронами – свобод, знамен и обещаний. Но этих молодых людей захватили другие голоса, другие песни, другие обещания. Так им казалось. Как и миллионам прежде.

Андрей попытался улыбнуться, но только расстроился, и тут же остолбенел: брусчатка стала розовой. Мужчина мог поклясться: ее цвет минуту назад был обычным, серым. Он присмотрелся: стыки между камнями наполнялись красноватой жидкостью, которая, растекаясь, заполняла новые и новые углубления, ямки и выбоины. Он поднял глаза, выдохнул, соображая, что делать, и бросился в группу людей рядом.

– Смотрите! Смотрите! – закричал он, расталкивая их и указывая вниз. – Это кровь! Кровь! Уже! Нужно что-то делать! Боже! Ну, как же так?! Опять! В который раз! Уходите отсюда! Уходите!!!

Но никто не видел, не хотел и не старался. Несменяемый круговорот событий, веры и надежд, по сути и назначению объединяющий их, представился Андрею сатанинской пляской, оргией крушения мысли, разумности и смысла.

Люди расступились, удивленно переглядываясь. Кто-то, усмехаясь, жал плечами, кто-то отвернулся. Молодая женщина с коляской, укоризненно посмотрела на него:

– Стыдно, мужчина! Такое происходит, вон, даже с маленьким… чтобы помнил. Будущее наше… а вы с шутками!

Она покачала головой и помахала рукой артистам – там уже грохотал рок.